Адмирал Нельсон - [118]

Что касается народных масс, то для них Нельсон оставался прежде всего настоящим героем и любимцем, который после кровавых боев и перенесенных лишений вернулся домой, чтобы залечить свои многочисленные раны. Все столичные газеты в те дни были полны сплетен о Нельсоне и леди Гамильтон.

Из публикации в газете "Морнинг пост": "Из всех семян, высланных Нельсоном домой за последнее время, были лишь семена ядовитого растения, собранные в Неаполе… Нам сообщили, что придворный художник в Германии пишет портреты леди Гамильтон и лорда Нельсона, причем рядом и в полный рост. Ирландский корреспондент надеется, что художник хотя бы ради приличия поместит между ними сэра Уильяма".

Из статьи в "Морнинг кроникл": "Из газет известно, что некая леди покорила в Вене много сердец. А мы знаем, какое пламя она разожгла в Неаполе".

Но если газетные сплетни вызывали нездоровый интерес в средних кругах, то простой народ был от романа Нельсона со вчерашней уличной девкой просто в восторге.

— Вот ведь он какой, — говорили между собой отставные матросы и прачки, — не погнушался женщины из самых низов! Что ему баронессы и графини, для него ведь главное любовь! Вот что значит настоящий герой!

Едва в Ярмуте Нельсон сошел на берег, как разом по всему городу зазвонили колокола, толпы людей высыпали на улицы, чтобы приветствовать своего кумира. Матросы и рыбаки выпрягли лошадей из поданной Нельсону и Гамильтонам кареты и сами довезли почетного гостя до гостиницы. В честь прибывшего был устроен военный парад, всюду гремела музыка, вечером город был иллюминирован, гремели салюты. Местные власти наносили визиты вежливости. Не без труда Нельсон выкроил несколько минут, чтобы написать записку в Адмиралтейство о своем прибытии и готовности приступить к службе, когда это потребуется.

Тогда же Нельсон стал почетным гражданином Ярмута. Когда он произносил клятву на Библии, священник, увидев, что он держит книгу в левой руке, прошептал ему:

— Возьмите ее в правую руку, как полагается по ритуалу, милорд!

На что Нельсон прошептал ему в ответ:

— Искренне сожалею, но никак не могу этого сделать!

Поняв, в чем дело, священник покраснел и продолжил церемонию. Отслужили благодарственный молебен, органист сыграл специально сочиненную кантату "Встречайте героя".

Стоило Нельсону показаться на улице, как его немедленно окружали восторженные толпы, не давая ступить и шагу. Рядом с героем Абукира неизменно шествовала леди Гамильтон и с удовольствием разделяла со своим любимым бремя славы. Подчеркивая перед всеми свои особые отношения с Нельсоном, Эмма неизменно появлялась в муслиновом платье, расшитом словами "Нельсон" и "Бронте". Здесь же, в Ярмуте, Эмма призналась Нельсону, что ждет от него ребенка. Там же Нельсон написал письмо в Адмиралтейство: "Надеюсь, мое вынужденное сухопутное путешествие по Европе не будет воспринято как желание отказаться от службы даже на короткое время".

Конечно, Нельсон понимал всю двусмысленность своего положения. Знал он и о недовольстве лордов его поведением на Средиземном море и его длительным вояжем по Европе в разгар боевых действий, кроме этого ему никак не хотелось встречаться со своей женой и тем более проводить с ней отпуск. Он хотел бы остаться вместе с Эммой, но коль в создавшихся условиях это сделать было весьма трудно, то наилучшим выходом для него было бы новое назначение.

В короткой записке, отосланной в Ипсвич Фанни, он просил ее через два дня принять его с четой Гамильтонов. Однако когда Нельсон с Эммой и сэром Уильямом приехали в Ипсвич, то нашли дом с закрытыми ставнями. Дело в том, что Нельсон совершенно забыл, что просил жену ждать его не в Ипсвиче, а в Лондоне. Пришлось ехать дальше. Однако нет худа без добра. В городке Колчестер, который проезжал Нельсон со своими спутниками, ему был оказан еще один грандиозный прием, в котором участвовало все население.

Но вот, наконец, и Лондон. Газета "Морнинг пост" сообщила по этому поводу: "Знаменитый адмирал был в полной форме с тремя звездами на груди и двумя золотыми медалями. Толпа приветствовала его многократными криками "ура!", на что прославленный моряк отвечал низкими поклонами. Лорд Нельсон выглядит прекрасно, но несколько худощав". Не успел Нельсон появиться в столице, как все уже знали, что приехал он в немецкой дорожной карете сэра Гамильтона, что вместе с адмиралом в ней находилась и его пассия Эмма Гамильтон, а также купленная в Африке чернокожая девушка-рабыня.

Преданная Фанни терпеливо ждала своего мужа в гостинице "Нерот", расположенной неподалеку от Сент-Джеймсского дворца.

Встреча двух соперниц была холодной. Эмма, как она вспоминала позднее, сразу почувствовала к жене любимого непреодолимую антипатию, а Фанни поняла, что вызывающая красота соперницы не оставляет ей никаких шансов.

Вечером обе пары ужинали вместе, все чувствовали себя напряженно и скованно. Было совершенно очевидно, что двое за столом явно лишние, но если сэр Уильям давно привык к своей роли, то для Фанни это было невыносимо. После ужина Гамильтоны уехали на Гросвенор-сквер, где они сняли дом.

Спустя несколько дней лорд-мэр Лондона вручил прославленному флотоводцу почетную шпагу с бриллиантами. Восторженная толпа снова распрягла его карету и катила ее на руках.