Адмирал Н.С.Мордвинов — первый морской министр - [20]
В Крым мы не поехали — там открылась чума — и лето провели в имении Столыпиных, где была свадьба сестры Веры Николаевны в июле 1813 года. Село Столыпино в ста верстах от г. Пензы. Пробыв с ними лето и зиму, весною мы отправились в Подмосковную, село Знаменское, и они с нами. Проезжая Москву, мы пожелали видеть остатки нашего дома и нашли одно пепелище: дом был деревянный, весь сгорел, и в нем сгорело несколько прекрасных картин. Одна из них была очень большая, изображавшая Семирамиду, окруженную своим блестящим двором; она принимала подарки от каких-то пленных царей. Отец мой привез эту картину из Италии, желая поднести императрице Екатерине II, но она уже скончалась.
В Москве, в нашем доме, во время вторжения французов, квартировал генерал Мезон, и когда он уехал из Москвы, то оставил нашему почтенному старичку-швейцару караул охранять дом, пока французы выходили из Москвы; но когда снят был караул, то старичок наш видел солдата-француза, который шел с ведром по Басманной улице и мазал стены домов какою-то жидкостью, — и дома немедленно загорались.
В селе Знаменском родился первый внук, Николай Столыпин>{89}, в июне 1814 года. Пробыв там несколько времени, мы поехали осенью в Петербург все вместе, и Аркадий Алексеевич поступил на службу.
В Петербурге мы остановились у тетушки Анны Семеновны; пробыв у нее месяц, наняли дом графа Головкина, жили в нем два года, и хотя дом был нарядный, с большими залами, но так как отец мой несколько раз был в нем нездоров и сестра Наталья Николаевна была очень больна нервическою горячкою, то и решились искать другой дом и наняли дом на Театральной площади>{90}, а потом отец купил его, и также купил дачу по Петергофской дороге, на 12-й версте от Петербурга. В продолжение этих трех лет мы нанимали приморские дачи за Петергофом для купания.
Хотя здоровье отца моего не поправлялось, но он продолжал заниматься делами. Матушка моя очень тревожилась о его здоровье; он худел, слабел и чрезвычайно был бледен, что всех нас поражало; нашли необходимым ехать за границу.
Июня 6-го 1818 года мы выехали из Петербурга, заехали в Белорусское свое имение, потом через Витебск, Могилев, Житомир переехали границу в Бродах, где остановились на несколько дней; в Лемберге и Ольмюце пробыли также несколько времени; приехали в Вену 12-го августа и остались там две недели. Горы Цимеринг проехали по старой ужасной дороге, границу переехали в Понтебе; были в Венеции, Падуе, Болонье, во Флоренции и приехали в Ливорно 16-го сент. Пробыли два месяца у тетушки Партридж в ее великолепной приморской вилле; но как от моря там было очень холодно, то поехали зимовать в Пизу, и тетушка с нами. Здесь отец мой познакомился с несколькими учеными людьми, которые составляли ему приятное общество. Один из них был профессор Санти>{91}, и с женою его мы коротко познакомились; они были тетушкины приятели и часто бывали у нас.
Отец представлялся герцогу, обыкновенно проводившему там зиму, и посетил несколько знатных особ, находившихся при тосканском дворе>{92}. Весною мы поехали во Флоренцию, пробыв там несколько дней, отправились через Перуджию и Сполето в Рим видеть все торжественные празднества Папы на Пасхе, куда приехал и наш великий князь Михаил Павлович>{93} со свитою, и несколько русских семейств; кроме того, там зимовали еще многие из русских. Мы скоро познакомились с тамошними нашими соотечественниками и часто съезжались с ними смотреть католические празднества, церкви, знаменитые галереи, древние редкости и развалины Рима, и ездили осматривать все окрестности. В Неаполь не поехали, остерегаясь разбойников, нередко нападающих там на путешественников. Выехав из Рима 15-го апреля 1819 года, мы возвратились опять во Флоренцию; пробыв там более недели и простясь с тетушкою, поехали в Милан. Разлука с тетушкою была очень горестна для обеих сестер; по своим летам они не надеялись уже более увидеться. В Милане мы пробыли дней десять; там жил ученый Джойя,
