Адмирал Лазарев - [37]
Мичман Новосильский описывал потом эти острова так: «Гряда эта простиралась почти от юго-запада на северо-восток на 160 миль»>{144}.
А вот продолжение его рассказа:
«28 января, в семь часов поутру, сквозь мрачность показался страшный впереди бурун; тотчас привели к ветру, но и по этому направлению также встретили бурун. <…> Вскоре после сего ветер совершенно стих, между тем большая зыбь, бросая шлюпы из стороны в сторону, прижимала нас к каменным рифам, на которых разбивался бурун. В продолжение целого часа мы были в самом критическом положении; зыбь ежеминутно приближала нас к острым камням, которые были от нас только уже в полумиле; глубина при каменном грунте уменьшилась до 30 саженей, и потому якоря едва ли бы нас задержали. Несметное множество пингвинов окружали шлюпы, киты проплывали мимо нас целыми стадами. <…> Наконец, подул ветер от берега, и мы поспешили от него удалиться. К счастью, и течение моря нам благоприятствовало, потому что было также от берега»>{145}.
На самом деле капитан английского торгового судна Смит открыл группу островов к югу от Огненной Земли, названных им Южными Шетландскими островами, как мы отмечали, случайно. И русским морякам надлежало проверить правильность этих сведений. Что они и сделали.
О том, как состоялось очередное важное географическое открытие, совершенное экспедицией после обретения Земли Александра I, М. П. Лазарев подробно изложил в письме своему другу А. А. Шестакову от 24 сентября 1821 года:
Отсюда направили мы курс свой к Южной Шетландии, открытой в 1819 году капитаном Смитом, на купеческом бриге, плывшем из Буэнос-Айреса в Вальпарейзо и удалившемся так далеко к югу по причине продолжительных западных ветров. Но так как в Англии и, можно сказать, и во всей Европе заключили, что открылась, наконец, та матерая на юге земля, которую так долго искали и существование коей сидевшие философы в кабинетах своих полагали необходимым для равновесия земного шара, то мы по одному названию Южной экспедиции обязанностью почли таковое заключение или еще более подтвердить, или вовсе оное опровергнуть тем, чтобы обойти землю сию с южной стороны, а потому 23 января, придя на вид западной оконечности оной, которая находится в широте 63°06′ S, долготе 62°42′ W, пошли на южную сторону. Южная Шетландия есть не что иное, как гряда разной величины островов чрезмерной высоты, покрытых вечным снегом и простирающихся почти на NO и SW около 300 миль, так что восточнейший край оной находится в широте 61°10′ S, долготе 54°W>{146}.
Таким образом, русские шлюпы замкнули маршрут вокруг Антарктического материка, и это был факт небывалый в истории науки.
В связи с тем, что наши мореплаватели с момента выхода из Рио-де-Жанейро 23 ноября 1819 года, двигаясь все время на восток, совершили, по сути, кругосветное путешествие и опередили календарь на целые сутки, Беллинсгаузен приказал на обоих шлюпах считать 3 февраля два дня подряд, что вызвало бурное обсуждение у матросов, многие из которых никак не могли поверить в правильность такого исчисления времени.
А после исследования Южных Шетландских островов, сбора образцов пород, коллекции мхов и морской травы, отлова котиков и птиц, 31 января Беллинсгаузен приказал идти к Рио-де-Жанейро, чтобы оттуда пуститься в обратный путь на родину.
М. П. Лазарев, в цитируемом выше письме А. А. Шестакову, так пишет о причине, принудившей руководство экспедиции принять решение об окончании плавания в полярных широтах: «К сему времени «Восток» сделался так слаб, что дальнейшие покушения к зюйду казались почти невозможными. Беспрестанное отливание воды изнуряло людей чрезвычайно, которые, впрочем, были еще здоровы. Гниль показалась в разных местах, притом и полученные от льдов толчки принудили капитана Беллинсгаузена оставить поиски свои слишком месяцем прежде и думать о возвращении. Итак, простясь с бурным Южным океаном и льдами, пустились мы в благословенные страны Бразилии и прибыли в Рио-де-Жанейро 1 марта по совершении плавания вокруг света»>{147}.
С 27 февраля по 23 апреля 1821 года шлюпы «Восток» и «Мирный» простояли в Рио-де-Жанейро, где был снова произведен их тщательный ремонт.
На обратном пути сделана лишь одна кратковременная остановка в Лиссабоне (с 17 по 28 июня), и, кроме того, шлюпы переждали ночь с 15 на 16 июля на якоре на Копенгагенском рейде.
Наконец 24 июля 1821 года шлюпы «Восток» и «Мирный» стали на якорь на Малом Кронштадтском рейде, на тех местах, с которых они более двух лет назад отправились в свой славный и опасный путь.
Участникам экспедиции была устроена торжественная встреча, на которую приехал император Александр I.
Плавание это продолжалось 751 день, из которых корабли перемещались под парусами 527 дней и стояли на якоре 224 дня, всего же было пройдено около 49 тысяч морских миль[36], что в 2 1/4 раза превышает длину земного экватора>{148}.
Первая русская антарктическая экспедиция продолжалась более двух лет. Каковы же были ее главные результаты?
Во-первых, экспедиция выполнила основное задание — открыла материк под названием Антарктида и тем самым утвердила приоритет России в этом отношении. Всего Беллинсгаузеном и Лазаревым было вновь открыто 29 ранее неизвестных островов, в том числе 2 в Антарктике, 8 — в южном умеренном поясе и 12 — в жарком поясе.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
В книге, написанной сыном знаменитого полководца, рассказывается о жизни и военной судьбе Александра Ильича Родимцева, дважды Героя Советского Союза, прошедшего путь от рядового до генерал-полковника.Под его командованием 13-я гвардейская стрелковая дивизия особо отличилась в Сталинградской битве, не дав противнику прорваться к Волге. Командуя 32-м гвардейским стрелковым корпусом, А.И. Родимцев сражался под Прохоровкой, освобождал Украину, Польшу, воевал в Германии, встречался с союзниками на Эльбе, участвовал в спасении сокровищ Дрезденской галереи, закончил войну в Праге в мае 1945 г.
Предлагаем третью книгу, написанную Кондратием Биркиным. В ней рассказывается о людях, волею судеб оказавшихся приближенными к царствовавшим особам русского и западноевропейских дворов XVI–XVIII веков — временщиках, фаворитах и фаворитках, во многом определявших политику государств. Эта книга — о значении любви в истории. ЛЮБОВЬ как сила слабых и слабость сильных, ЛЮБОВЬ как источник добра и вдохновения, и любовь, низводившая монархов с престола, лишавшая их человеческого достоинства, ввергавшая в безумие и позор.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.