Адмирал Джоул и Красная королева - [124]

Рабочих сейчас здесь не было. В процессе нескончаемой борьбы за трудовые ресурсы их перетянула на строительство поселковая больница. «Что поделаешь, рано или поздно они вернутся», – вздыхала Корделия. Сегодня она планировала, как перегородить бухточку стальной сетью: это было необходимо на будущее, чтобы обитатели и гостьи усадьбы могли без опасений плавать и нырять. Колонисты еще только начали исследовать свои новые моря, но уже обнаружили хищников, куда более крупных, чем на суше.

– Ты уже решил, где будет твой дом? – спросила она у Джоула, оглядывая поросший кустарником склон, полого спускающийся к воде.

– Прямо напротив, я думаю. Здесь открывается прекрасный вид на бухту и на закат. И чтобы до твоего дома можно было пройтись пешком, обогнув бухту по берегу, или переплыть на каяке, смотря по погоде. – «Вот только, боюсь, этот самый каяк понадобится ох как нечасто». – А может, добраться вплавь, если буду себя достаточно хорошо чувствовать…

Корделия усмехнулась:

– Мечтаю на это посмотреть.

Сам восточный мыс они по общему согласию зарезервировали на будущее.

После прогулки они устроили пикник вместе с эсбэшниками – те, как ни старались, не смогли отыскать ничего, что могло бы представлять хоть малейшую угрозу для охраняемых персон. Биологической опасности они тоже не обнаружили, но продолжали работать в этом направлении. А потом, когда Аурелия и оруженосец Рыков устроились вздремнуть после еды на пледе, Джоул с Корделией обошли бухту по тропинке вдоль берега и поднялись на мыс, откуда открывался вид на весь залив. На востоке можно было любоваться бескрайним простором, уводящим туда, где море с небом сливались на линии горизонта в неясной сиреневой дымке.

– Вот тебе самое большое озеро, – сказал Джоул, отдышавшись после подъема.

Корделия рассмеялась.

– Знаешь, хотел тебе рассказать… – почти смущенно начал он. – Гамелин говорит, что если я пройду еще один курс по биохимии и скомпилирую все те полевые наблюдения, что за эти два года прислал ему в журнал, в одну статью, то я получу степень бакалавра и магистра сразу, и он включит меня в свою программу для выпускников.

Джоул уже несколько месяцев назад перестал притворяться, что «это всего лишь хобби», поэтому Корделия совсем не удивилась.

– Студент, который уже умеет писать и думать, – улыбнулась в ответ она, – и может играючи организовать любую экспедицию, сколь угодно масштабную и в сколь угодно экзотические места… да, и еще вполне способен руководить научным отделом или целым университетом, даже не просыпаясь, если захочет…

– Нет, только полевая работа, – твердо сказал Джоул. – Хочу в экспедиции. На природу.

– Ну еще бы Гамелину не быть в восторге от такого практиканта. – Корделия взяла его под локоть. – Нисколько не сомневаюсь, что ваши будущие студенты будут вас обожать, профессор Джоул, и это произойдет скорее, чем ты думаешь. Учить ты уже умеешь.

– Ну, еще бы. В мирное время военным больше ничего и не остается. Постоянно появляются новички, а их нужно научить всему тому, что они никогда раньше не делали. – И добавил, подумав: – Хотя и в военное время все то же самое, только ускоренными темпами.

Хорошие офицеры и сержанты служили для своих учеников примером воинских – а порой и не только воинских добродетелей, плохие передавали ту гнильцу, что была в них самих, и она порой сохранялась еще в нескольких поколениях. «А сам-то я что им сумел передать? – спросил себя Джоул. – И надолго ли?»

– С точки зрения геофизики, моря Зергияра нанесены на карту с точностью до миллиметра.

– Знаю. Мы проводили картографирование с орбиты.

– А вот их биосфера еще почти не изучена.

– И требуется много людей для этой работы. Гамелин как-то говорил про пять тысяч лет исследований, и мне понадобилось немало времени, чтобы понять: он отнюдь не шутит. Одна эта бухта может обеспечить работой до конца жизни. – И совсем рядом с домом: стоит только выйти за порог. – Я уже не говорю про устье залива… Тут даже, чтобы перечислить все проблемы, дыхания не хватит. – Сложные рифовые структуры вдоль северного берега континента уже привлекли внимание исследователей, но практические нужды отбирали все ресурсы на изучение суши. – Потребуется время, чтобы найти источник финансирования для настоящего исследовательского судна.

– Ну… вообще-то я знаю пару-тройку людей, которые умеют находить финансирование. Так что не спеши слишком рано отказываться от этой идеи.

– Я и не собирался отказываться. Это огромный «шведский стол», никто не в состоянии съесть все и сразу.

Корделия широко улыбнулась:

– Как же мне не хватало этой профессиональной жадности ученого! Ты произнес это почти как…

– Бетанец?

– Я собиралась сказать, бетанский исследователь. В отличие от некоторых мы почти никогда не умели хорошо вписываться в п-в-туннели. – Корделия взяла его за руку, и он крепко стиснул ее ладонь. Немного помолчав, она сказала: – Я знаю, где ты сможешь найти для своего корабля навигатора за мизерную плату. Возможно, она согласится работать только за массаж стоп. И за допуск в лабораторию.

– Идёт! – ответил он, и они еще долго стояли, держась за руки и глядя на горизонт, туда, где завтра снова взойдет солнце.