Адидас против Пумы - [27]

Этот необычайный прыжок превзошел максимальную длину, зафиксирванную на шкале автоматического измерительного прибора. Пораженным судьям пришлось вооружиться обыкновенной рулеткой, чтобы зарегистрировать результат в 8,90 метров, который на протяжении 20 лет оставался мировым рекордом. Когда Бимон узнал о своем достижении, он сам был поражен. Этот сенсационный прыжок снова и снова мелькал на экранах миллионов изумленных зрителей. И к большому огорчению Армина Дасслера, три полоски на обуви Боба Бимона были отчетливо видны с любого ракурса.

Только горстка атлетов устояла перед чарами денег молодых Дасслеров. Среди них Дик Фосбери, многообещающий американский спортсмен, чьи кроссовки были сшиты на заказ самим Ади Дасслером. Ади, сам увлекавшийся прыжками в высоту, услышал, что один инженер из Айдахо изобрел новую технику прыжка. Пока другие отталкивались ближней к планке ногой и перекидывали дальнюю через планку, Фосбери прыгал головой вперед и спиной к планке. Когда Фосбери впервые продемонстрировал свой фирменный флоп, над ним смеялись, но Ади Дасслер немедленно схватил трубку телефона.

Несколько недель спустя Фосбери взволнованно вскрывал посылку из Германии с кроссовками ручной работы – согласно его пожеланиям, каждый кроссовок своего цвета. Эту пару он носил в Мехико, когда перед глазами зачарованной публики прыгнул на 2,24 метра. Хоть он и не смог побить установленный Валерием Брумелем в 1963 году мировой рекорд, в Мексике этого хватило для золотой медали. «Меня просто потрясло, что этот немецкий сапожник потратил часы своей жизни на то, чтобы сделать обувь лично для меня, – объяснял спортсмен. – Я был ему невероятно благодарен и никогда в жизни не взял бы денег за то, что я их ношу».

Доллары, вручаемые атлетам на Олимпиаде в Мексике, вызывали у приверженцев любительского устава огромное неудовольствие, и виноватых быстро нашли. Чтобы остановить коррупцию, полагали пуристы, «следует депортировать всю семью Дасслеров в Сибирь». Но большинство предпочитало избавиться от устаревших правил, и эмансипированные спортсмены бесстыдно взвинтили свои расценки до небес.

Хорст Дасслер, по сравнению с началом своей карьеры, теперь занимал совсем другое положение. Он уже давно не был компанейским юношей с чемоданом, полным кроссовок. Он стал авторитетным предпринимателем, лицом компании Adidas для всего мира. Из своего диспетчерского пункта во Франции он постепенно завладевал брендом, созданным его родителями.

Глава 9. Мальчик вырос

Ади и Кете Дасслер наблюдали за неутомимой деятельностью сына с возрастающим беспокойством. В то время как их полностью устраивало количество заказов в настоящий момент, Хорст не желал останавливаться на достигнутом. И в ожесточенных дискуссиях с родителями он ясно давал понять, что не позволит их консервативным представлениям встать на его пути.

К своему отцу Хорст относился с глубочайшим уважением, с матерью же у него часто случались скандалы. Его ужасно возмущала напыщенность четырех своих сестер. Они по-прежнему жили на территории фирмы и работали с различной степенью вовлеченности на родительском предприятии, но никто из них не выкладывался настолько, как их брат. Хорст был полон решимости использовать любую возможность для расширения товарооборота, чтобы закрепить за собой лидерскую позицию. «Единственным, от чего это зависело, были численные показатели, – объяснял один из его советников, – только так можно было обойти Херцогенаурах».

Чтобы получить в свои руки контроль над предприятием, Хорсту нужно было распространить свое влияние и за пределами Франции. Торговля обувью Adidas за границей осуществлялась, главным образом, генеральными представителями, получавшими товары от головного предприятия в Херцогенаурахе. Как правило, они дважды в год приезжали во Франконию, к Кете Дасслер, чтобы осмотреть новый ассортимент и сделать заказ. Но Хорст быстро смекнул, что он смог бы значительно укрепить свои позиции, если бы оптовики бо́льшую часть товара заказывали у него во Франции. Итак, он решился выступить против собственных родителей. С этой целью он создал в Ландерсайме параллельное предприятие, которое не только занималось производством, но и включало в себя отделы по развитию, маркетингу и экспорту. Сотрудники знали зачем: «Забудьте Puma и другие бренды, – говорил Гюнтер Заксенмайер, бывший начальником экспортного отдела во Франции. – Наши конкуренты в Херцогенаурахе».

Когда Хорст, наконец, смог представить собственный французский ассортимент, он без проблем нашел себе нишу в процветающей сфере экспортной торговли. Партнеры Adidas в Испании и франкоязычных странах закупались почти исключительно у него. Представители некоторых других стран сохранили верность его родителям. Но большинство генеральных представителей были открыты для предложений от обеих сторон. Договорились, что оба ассортимента будут представлены на презентациях продукции в Херцогенаурахе, кураторство над которыми будет осуществляться конкурирующими менеджерами из Франции и Германии. Из-за тесного переплетения интересов обеих сторон этот компромисс был необходим. При всей своей дерзости Хорст очень хорошо понимал, что своим положением он в значительной степени обязан трем полоскам и что торговая марка принадлежит его родителям. И как бы Ади и Кете ни сердились на своенравное поведение сына, они не могли не признать, что Хорст сделал много полезного. Ловкость Хорста оборачивалась выгодой для всего предприятия.