Ах, если б она могла выкинуть его из головы. Перестать мучить себя пустыми фантазиями. Не предаваться отчаянию. А главное — перестать любить его.
Она попыталась сосредоточиться на экране. Работа. Работа — лучшее лекарство. Сначала она отказалась от предложения Пита возглавить отделение в Миннеаполисе. Место вице-президента по работе с кадрами и значительное повышение оклада показались ей чем-то вроде отступных. Но потом Питу удалось убедить ее, что она заслуживает продвижения по службе и повышения оклада и не в интересах Форчэнов терять такого работника.
В общем, в конце концов Ева согласилась. Она была уверена, что очень быстро после ее исчезновения Адам перестанет заглядывать в свой кабинет в универмаге и вернется к светской жизни и благотворительной деятельности. Так что особых причин для беспокойства нет: вряд ли он узнает когда-нибудь, что она работала и до сих пор работает у Форчэнов. А работу свою она любила. К тому же преданность компании проявила еще до того, как стала душой и телом предана Адаму.
Прошел приблизительно час, и в дверь постучали. Это был ночной сторож. На лице его было написано замешательство.
— Прошу прощения, мисс Гарви, но дело в том... что я нашел мужчину... он прячется в мужской примерочной на шестом этаже... вид у него какой-то ошарашенный. Говорит, что его зовут... Ралф Лорен.
Ева со сторожем уже подходили к лифту, когда тот задумчиво почесал затылок.
— Что-то я никак не пойму. Разве Ралф Лорен — это не известный модельер?
Он стоял посреди мужской примерочной. Ничего ошарашенного в нем не было. Вид у него был потрясающий.
Ева остановилась от неожиданности, у нее прервалось дыхание. Она схватилась за сердце и за золотое сердечко — Адамово сердечко.
— Ралф Лорен, как мне сообщили? — сказала она прерывающимся шепотом.
Он улыбался. Своей обворожительной улыбкой, перед которой невозможно устоять.
— Нет, просто Адам Форчэн. — И он сделал шаг в ее сторону.
— Эвелин Гарви, — пробормотала она. — Друзья называют меня... Евой.
Он взглянул ей в глаза.
— Я знаю, — ласково произнес он.
Она тоже посмотрела ему прямо в глаза.
— Прости меня, Адам.
Он сделал один шаг. Они стояли почта вплотную. Но еще не касались друг друга. Еще нет.
— Ты тоже прости меня, Ева. Я не должен был позволить тебе убежать.
Слезы подступили к горлу — самые сладкие слезы в ее жизни.
— Не позволяй мне убегать снова.
Он протянул руку и провел пальцами по ее шее.
— Ни за что.
С ее губ сорвался громкий стон, исторгнутый его прикосновением и словами.
— Я люблю тебя, Адам.
— Выходи за меня замуж, Ева.
Она заглянула ему в глаза.
— Ты готов от всего отказаться? От всех своих миллионов?..
Его губы почти касались ее.
— Что все эти миллионы? Не более чем куча нулей.
Ева обвила руками шею Адама и поцеловала его в губы.
— Да, Адам. Я выйду за тебя. Ты моя Фортуна, ты — все мое богатство. Другого мне не надо.
