Ада Даллас - [60]

— Не заставят.

Я и сам это понимал.

— Подожди, я что-нибудь придумаю.

Она с усталым видом повернулась ко мне — теперь ее лицо было в тени.

— Нет, нет, не нужно. Незачем тебе вмешиваться. Придется платить.

— Я обязан вмешаться. По-твоему, я могу оставаться в стороне, пока…

Она продолжала, словно не слыша моих слов.

— Удивительно, что она не появилась давным-давно. По-видимому, ей ни разу не приходилось видеть луизианские газеты. Только на прошлой неделе она впервые увидела мою фотографию. Тогда-то она и поняла, что Мэри Эллис и Ада Даллас — одно лицо.

Я ничего не сказал.

— А я-то надеялась, что об этом можно забыть. Что это было в другой стране и что женщина эта давно умерла. Но прошлое никогда не умирает; даже если ты похоронил его, в один прекрасный день оно может восстать из могилы. — Она криво улыбнулась. — Да, придется платить.

— Подожди, что-нибудь придумаем. — Я чувствовал, что лгу.

— Нет, Стив. — Теперь ее улыбка стала почти ласковой. — Деньги я могу заплатить. Но, к сожалению, это не конец, это только начало.

И я снова почувствовал, как она мне дорога. Пришлось взглянуть в глаза истине. Я не изменился. Я не мог измениться. Я любил ее. С той минуты мне пришлось с этим мириться.

* * *

На следующей неделе я увидел ее в телепередаче. Она открывала какой-то молодежный центр в Элизиан-Филдз и выглядела лучше прежнего.

Почти три месяца я пытался придумать, как помешать этой женщине. И ничего хорошего не придумал. Мы виделись с Адой несколько раз, но не наедине и поэтому поговорить не могли. Почти все время с ее лица не сходило выражение плохо замаскированного беспокойства. Однажды после интервью, которое она давала представителям прессы в Новом Орлеане, мы на несколько минут оказались вдвоем в гараже отеля.

— Я все еще думаю, — сказал я.

— Не нужно, Стив. Бесполезно. Я в ее руках.

— Должен же быть выход.

— Выход есть. — Она устало улыбнулась уголком рта. — Платить.

— Что-нибудь еще.

— Я взвешивала каждую возможность, — усмехнулась она, но в пещерном мраке гаража было видно, как она вдруг побледнела от страха.

Подъехала, резко затормозив, ее машина. Она села, я захлопнул за ней дверцу, подошел к окну и наклонился.

— Стив… — Лицо ее стало спокойным. — Прошу тебя, не беспокойся больше об этом. Прошу тебя.

Большая желтая машина, выехав из широкого проема, скрылась на улице.

Роберт Янси

С того вечера в болотах, когда я обнял ее, она не подпускала меня к себе и на ярд. Она не избегала меня. Она вела себя так, будто меня вообще не существует.

Я специально подкарауливал ее в холле, она вежливо улыбалась и проходила мимо, и вправду меня не замечая. Раза два я заходил к ней в кабинет поговорить на тему, какую был способен придумать; она отвечала ровным, бесцветным голосом, словно говорила: ты начальник полиции штата, и ничто больше. Но я упрямо сидел возле ее стола и смотрел на нее. Под тонким шелком блузы обрисовывалась ее грудь, и я чувствовал дрожь во всем теле. И когда она шла по коридору, я провожал ее взглядом: высокие каблуки цокали по бетону, бедра покачивались над стройными, обтянутыми шелковыми чулками ногами, и я чувствовал, что она должна стать моей.

«Не дразнит ли она меня?» — иногда думал я. Но потом перестал обманывать себя. Просто она давала мне понять, что надеяться не на что.

Наблюдая за ней даже на расстоянии, я видел, что она задумала нечто грандиозное. Затем ее назначили вице-губернатором. А я сходил по ней с ума еще больше прежнего. Мне ведь хотелось обладать ею еще и потому, что она вознеслась так высоко и до нее трудно было дотянуться. А теперь она поднялась еще выше.

Предстояло так или иначе что-то придумать.

Иногда я прятался в мужском туалете по другую сторону холла и ждал. Я следил, когда она появится, и выходил ей навстречу, чтобы пройти мимо, посмотреть на нее, а то и перекинуться словом-двумя.

Все равно никакого толку. Она могла улыбнуться, но очень вежливо и холодно, сдержанно здоровалась и проходила мимо. А меня потом в течение часа терзало ощущение пустоты.

Она видела меня насквозь, но я уже не мог остановиться. Я должен был довести дело до конца.

Однажды я шел за нею на расстоянии двух-трех шагов, а затем громко, по-деловому позвал:

— Миссис Даллас!

Она остановилась, обернулась, но, увидев меня, раздраженно нахмурилась.

— Да? — Лицо ее было непроницаемым, как белая стена, брови сдвинуты, а губы сжаты. Мне хотелось одновременно и ударить и поцеловать ее.

Сохраняя абсолютно деловой вид, я спросил:

— Можно вас на минутку?

— Пожалуйста, полковник. — Ее лицо чуть разгладилось, но особой радости она не проявила. — В чем дело?

Я схватился за первое, что мне пришло в голову.

— Я насчет вашей поездки в Шривпорт. — Я изо всех сил старался держаться официально. — Нужны ли вам сопровождающие?

— Нет, — коротко ответила она.

— Тогда мы возьмем с собой лишь наряд полиции, чтобы сдерживать толпу, — согласился я.

— Отлично.

Она не была рассержена, просто холодная стена, и только, и не успел я сообразить, что делаю, как схватил ее за руку и прошептал:

— Когда же мы увидимся, черт побери?

Она вырвала руку, лицо ее от злости еще больше побелело, и она прошипела: