Ад - удел живых - [37]
— Денис, смотри! Многие убитые в бинтах! Наверное, покусанных сюда, в травму привозили, а они тут… — Лукин не закончил фразу, но я понял, что он хотел сказать.
Заходить во дворы больниц не хотелось. На траве валялось неисчислимое количество тел, возле зданий стояли машины «скорой помощи», забрызганные кровью или изрешеченные пулями, в окнах иногда виднелись медлительные или неподвижные фигуры с серыми лицами. Я уже пожалел, что влезли сюда, но деваться некуда, мы уже здесь, придется идти до конца…
Дойдя до памятника Соловьеву, мы пошли по улочке вглубь больничных задворков, мимо многочисленных автомобилей, забивших стоянку. Если что-нибудь стоящее и найдется, то только здесь, вон, вполне сносный минивэн стоит… К сожалению, с восставшим из мертвых пассажиром внутри, скребущимся в стекло…
Игорь шел, оглядываясь по сторонам, взяв на изготовку свой карабин. Я с удовольствием заметил, что вчерашние уроки не прошли даром, указательный палец лежал поверх оружия, а не на спусковом крючке.
— Денис, смотри, впереди, возле неврологии, видишь, что стоит? — Лукин показал левой рукой в нужном направлении.
Присмотревшись, я заметил белый фургончик, похожий на медицинскую «газель», но без мигалки и красных полос на кузове. Если он целый, наши поиски завершены — на таком можно без проблем увезти и наше барахло, и вещи родителей Альки. А открыть и завести его, минутное дело…
— Дэн, мне это всё сниться будет в кошмарных снах… — сказал Лукин, проходя мимо очередной россыпи изувеченных тел возле часовни, расположенной в одном здании с моргом. — Пиздец просто!
— Привыкнешь, братан… Не к трупам, к снам… — мои слова не стали для него утешением. — Что за?..
Открыв от изумления рот, я застыл на месте. Игорь тоже замер, не веря своим глазам. То, что издалека выглядело кучками мусора, вблизи оказалось растерзанными на мелкие клочки человеческими телами. Непонятно, кто или что, могло сделать с ними такое, но они выглядели так, будто их пропустили через камнедробилку или мясорубку. Изодранная в мелки клочки одежда, перемолотые кости, валяющиеся в бурых, комковатых лужах.
— Не нравится мне всё это… — прошептал сосед, опасливо оглядываясь.
— Похоже на то, что их взрывом разлохматило… — заметил я. — Только не видно, чтобы здесь что-то взрывалось… Давай по-быстрому, посмотрим машину, и ходу отсюда, жутко тут!
Добежав до машины, мы проворно осмотрели её. Целая, открыта даже, только ключей нету в замке, но для меня это не проблема…
— Денис! Кажется, я ключи вижу! — Лукин показал рукой на одно из разодранных тел, усеянное обрывками рабочего комбинезона.
Он успел сделать всего несколько шагов, когда где-то над головой зазвенело разбитое стекло, и я увидел крупную тень, падающую точно на соседа.
— Беги!!! — заорал я во всю глотку, тут же замолчав и замерев от изумления.
Мощная фигура Игоря метнулась вперед, словно выпущенная из пращи. Пролетев десяток метров, от молниеносно развернулся в сторону твари, упавшей на то место, где он только находился. Нечто, похожее на смесь саблезубого тигра и гориллы, но покрытое не шерстью, а бугристой серой кожей, стремительно повернулось в его сторону, присев для прыжка. Мои руки, отдельно от сознания, вскинули карабин, тут же загрохотавший выстрелами. Оружие Лукина отстало от моего лишь на доли секунды, также начав посылать в монстра смертоносные заряды. Зверюга, из которой фонтанами полетели брызги бурой жидкости, отпрыгнула в сторону, затем, не издав ни звука, помчалась крупными скачками прочь со двора, оставляя за собой брызги отвратительной жижи, текущей из ран…
Сменив магазин, я бросился к оцепеневшему соседу, продолжавшему давить на спуск, сходу влепил ему крепкую оплеуху, подобрал ключи от машины и тут же побежал обратно, увидев, что затрещина помогла Игорю отойти от шока.
— Быстро в машину! — заорал я ему, для верности схватив за рукав. — Бегом!
К счастью, двигатель завелся с пол-оборота. Вывернув руль до отказа, я поехал прочь от этого кошмарного места, снова мимо часовни, памятника и минивэна с мертвецом внутри, к пролому в заборе, к арке прокуратуры… Лишь выехав на проспект, я немного успокоился, все ещё не веря, что мы вернулись в мир, полный пока ещё живых людей. Сидящий рядом сосед, бледный как сама смерть, смотрел перед собой пустыми глазами, сжимая побелевшими пальцами цевье карабина.
— Братан, мы вырвались! — позвал я Лукина, надеясь вывести из шокового состояния. — Очнись!
Сосед встрепенулся, услышав голос, медленно повернул голову в мою сторону. Я увидел, как в его глазах разгорается тот самый огонь, напугавший всех вчера.
— Потерпи, братан! До дома пять минут, только через площадь проедем! — почти закричал я, видя, как искажается его лицо.
Поняв, что наши бедствия еще не закончились, я отчаянно пробивался через поток машин, стараясь как можно быстрее доехать до дома. Сосед пока еще держал себя в руках, но я понимал каким-то шестым чувством, что надолго его не хватит. Наконец, проскочив мимо ювелирного, я вывел машину на улицу, ведущую к дому. Еще немного…
Едва въехав во двор, я первым выскочил из машины и бросился к подъезду. Лукин вывалился из машины за моей спиной, рыча каким-то утробным, хищным голосом. Быстро обогнав меня, он помчался вверх, перепрыгивая сразу через половины лестничных маршей. Догнав соседа только возле его квартиры, я вырвал ключи из его пальцев, сведенных судорогой, и открыл дверь. Неожиданно, меня осенило.
Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.
Рукопашник легковес, с мутным прошлым, волею судьбы, прошлых грехов и неумолимой кармы, оказывается заперт в клетке, в тот самый миг, когда всё вокруг летит в ад. На дворе зомби-апокалипсис. Он, единственный живой в отделении милиции, без шансов на жизнь. Действие книги, разворачивается в межавторском цикле книг разных авторов, объединенных большой вселенной — «Мир Танатоса». Образы на обложке предложены автором.