Acta martyrum - [5]

уберутъ твое тело и намастятъ его благовоніями? Я и на этотъ счетъ распоряжусь, чтобы уничтожить твои останки. Тарахъ отвечалъ: такъ терзай же наконецъ мое тело и, лишивь меня жизни, делай съ нимъ, что хочешь. Правитель Максимъ сказалъ: приступи, я говорю тебе, и принеси жертву богамъ. Тарахъ отвечалъ: я сказалъ разъ навсегда, безчувственный, что я не хочу ни приносить жертвъ твоимъ богамъ, ни покланяться твоимъ мерзкимъ истуканамъ. Правитель Максимъ сказалъ: ударьте его по щекамъ и разорвите ему уста. Тарахъ отвечалъ: ты изуродовалъ и обезобразилъ мое лице, зато душе моей возвратилъ юношескую бодрость. Правитель Максимъ сказалъ: ты вынуждаешь меня, несчастный, обойтись съ тобой иначе. Тарахъ отвечалъ: не думай устрашить меня словами, я готовъ на все, имея при себе оружіе моего Бога. Правитель Максимъ сказалъ: скажи, проклятый, какое у тебя оружіе, когда ты нагъ и весь въ ранахъ? Тарахъ отвечалъ: ты не знаешь этого: будучи слепъ, ты не можешь видеть моего вооруженія. Правитель Максимъ сказалъ: я перенесу твое безуміе, не смотря на то, что твои дерзкіе ответы раздражаютъ меня и не буду спешить отнять у тебя жизнь. Тарахъ отвечалъ: чтоже дурное я сказалъ? Я говорю, что ты не можешь видеть моего оружія, потому что имеешь нечистое сердце и, по своему крайнему нечестію, преследуешь рабовъ Божіихъ. Правитель Максимъ сказалъ: я подозреваю, что ты и прежде велъ дурную жизнь, или же обманывалъ другихъ, какъ некоторые говорятъ, прежде чемъ былъ представленъ ко мне въ судилище. Тарахъ отвечалъ: я не былъ обманщикомъ и человекомъ дурной жизни ни прежде, ни теперь. Я служу не демонамъ, какъ вы, но Богу, Который подаетъ мне это терпеніе и внушаетъ слова, какими я до сихъ поръ отвечалъ и буду отвечать тебе. Правитель Максимъ сказалъ: эти слова нисколько не помогутъ тебе; принеси жертву, если хочешь избавиться отъ мученій. Тарахъ отвечалъ: ужели ты меня считаешь столько безсмысленнымъ и безразсуднымъ, чтобы я захотелъ изменить моему Богу и этимъ лишить себя вечной жизни? Ты, сберегая свое тело на одинъ часъ, губишь на векъ свою душу. Правитель Максимъ сказалъ: накалите клинки (вашихъ мечей) и приложите ихъ ему къ челюстямъ. Тарахъ сказалъ: если что нибудь и больше этого сделаешь, не заставишь служителя Божія уступить тебе и поклониться изображеніямъ демоновъ. Правитель Максимъ сказалъ: принесите ножъ и отрежьте ему уши и, обривши ему голову, жгите ее горячими углями. Тарахъ отвечалъ: ты лишилъ меня телесныхъ ушей, но слухъ сердца моего останется целъ и невредимъ. Правитель Максимъ сказалъ: сдерите ножемъ кожу съ его нечестивой головы и насыпьте на нее горячей золы. Тарахъ отвечалъ: если велишь снять кожу и со всего моего тела, я не отрекусь отъ моего Бога, помогающаго мне терпеливо переносить все нападенія твоей злобы. Правитель Максимъ сказалъ: возмите горячіе клинки и приложите ему подъ пахи. Тарахъ отвечалъ: пусть Богъ видитъ это и судитъ тебя. Правитель Максимъ сказалъ: какого Бога призываешь ты, проклятый, скажи мне? Тарахъ отвечалъ: Того, Котораго ты не знаешь, Который повсюду находится близъ насъ и воздастъ каждому по деламъ его. Правитель Максимъ сказалъ: я не просто предамъ тебя смерти, какъ уже сказалъ, чтобы женщины не могли потомъ, обвивши тонкимъ полотномъ и намастивши миромъ твое тело, воздавать ему почести (προσϰυνουσι), но, умертвивъ тебя самымъ жестокимъ образомъ, прикажу сожечь твой трупъ и развеять прахъ отъ твоего тела. Тарахъ отвечалъ: и прежде я говорилъ тебе и теперь говорю: делай, что хочешь, тебе дана власть въ этомъ міре. Правитель Максимъ сказалъ: взять его въ темницу и держать тамъ до следующаго раза, какъ будетъ борьба съ зверями. Приведите следующаго.

8. Сотникъ Димитрій сказалъ: явился, господинъ, покорно докладываю тебе. Правитель Максимъ сказалъ: одумайся, Провъ, побереги самаго себя, чтобы и опять не подвергнуться темъ пыткамъ, какія ты прежде потерпелъ и какія сейчасъ изведалъ твой несчастный товарищъ. Впрочемъ я и самъ думаю и уверенъ, что ты, какъ человекъ разсудительный, принесешь жертву, чтобы, доказавъ темъ свое благочестіе, заслужить отъ насъ почести. Приступи же и сделай это. Провъ отвечалъ: образъ нашихъ мыслей, консулъ, у всехъ насъ одинъ и тотъ же: потому что все мы рабы (одного) Бога. Не думай услышать отъ меня что нибудь другое, нежели что ты уже слышалъ и знаешь: не склонить тебе насъ своимъ ласкательствомъ, не убедить угрозами и не поколебать нашего мужества нежными словами. Вотъ и теперь я стою съ полною неустрашимостію и презираю твое неразуміе. Чтожъ ты медлишь, несмысленный, и не обнаруживаешь своего неистовства? Правитель Максимъ сказалъ: верно вы ныне сговорились нечестиво отвергать боговъ? Провъ отвечалъ: ты правду сказалъ. Теперь ты не солгалъ, хотя имеешь всегдашнюю привычку лгать. Мы точно согласились все вместе на твердость въ своей вере, на подвигъ и исповедничество. Потому–то мы и твердо стоимъ о Господе, противъ нападеній твоей злобы. Правитель Максимъ сказалъ: прежде, чемъ потерпишь отъ меня позорное наказаніе, подумай и оставь свое безуміе; согласись послушаться меня, какъ отца, и почти боговъ. Провъ отвечалъ: я вижу, консулъ, что ты не веришь мне ни въ чемъ; но поверь, клянусь тебе моимъ благимъ исповеданіемъ имени Божія, что ни ты, ни демоны, которымъ ты служишь въ обольщеніи, ни отецъ твой — сатана, ни давшіе тебе власть надъ нами, не могутъ отвратить насъ отъ веры и любви къ Богу. Правитель Максимъ сказалъ: свяжите его, оцепите веревкою, повесьте за ноги (стремглавь). Провъ отвечалъ: нечестивый тиранъ, ты еще не прекратилъ своихъ богопротивныхъ действій, подвизаясь для подобныхъ тебе демоновъ? Правитель Максимъ сказалъ: послушайся меня, прежде чемъ подвергнешься страданіямъ, пожалей свое тело. Смотри, какія муки ожидаютъ тебя. Провъ отвечалъ: все, что ты ни делаешь со мной, доставляетъ пользу моей душе: делай, что хочешь. Правитель Максимъ сказалъ: накалите клинки и приложите къ его бокамъ, чтобы онъ сделался разсудительнее. Провъ отвечалъ: чемъ безразсуднее я кажусь тебе, темъ я разумнее въ очахъ Божіихъ. Правитель Максимъ сказалъ: накалите сильней и жгите ему хребетъ. Провъ отвечалъ: тело мое въ твоихъ рукахъ. Пусть Богъ видитъ съ небесъ мое смиреніе и терпеніе и разсудитъ насъ. Правитель Максимъ сказалъ: Тотъ, Кого ты призываешь, несчастный, самъ предалъ тебя на эти страданія, которыхъ ты достоинъ по своей (злой) воле. Провъ отвечалъ: Богъ мой человеколюбивъ и никому не хощетъ зла; но каждый человекъ самъ наблюдаетъ за собою, имея свободную волю и будучи господиномъ своихъ мыслей. Правитель Максимъ сказалъ: влейте ему въ ротъ вина и положите мяса — съ жертвенника. Провъ отвечалъ: Господи Іисусе Христе, Сыне Бога живаго, призри съ высоты Твоей на это насиліе и разсуди судъ мой. Правитель Максимъ сказалъ: видишь, несчастный, хотя после продолжительныхъ страданій, ты однакожъ вкусилъ отъ жертвъ: чтоже теперь еще остается тебе делать? Провъ отвечалъ: ты не сделалъ ничего важнаго, насильно, противъ моей воли, давши мне вкусить твоихъ нечистыхъ жертвъ. Богъ видитъ мое расположеніе. Правитель Максимъ сказалъ: ты елъ и пилъ (жертвенное), безчувственный: сознайся же, что ты самъ сделалъ это и получишь свободу отъ узъ. Провъ отвечалъ: что въ этомъ хорошаго для тебя, беззаконникъ, что ты насилуешь мою волю и силою вынуждаешь у меня сознаніе. Знай однакожъ, что если ты вложишь мне (въ уста) даже все твои нечистыя яства, то и этимъ нимало не повредишь мне; поелику Богъ съ небесъ видитъ насиліе, какое мне делаютъ. Правитель Максимъ сказалъ: раскалите клинки и жгите ему голени. Провъ отвечалъ: ни огонь, ни пытки, ни, какъ я несколько разъ говорилъ, отецъ твой сатана — ничто не заставитъ служителя Божія отказаться отъ исповеданія истиннаго Бога. Правитель Максимъ сказалъ: смотри, у тебя не осталось на теле ни одного здороваго места, а ты все еще упорствуешь въ своемъ безразсудстве, несчастный! Провъ отвечалъ: я отдалъ на твой произволъ свое тело, для того, чтобы сохранить здравіе и чистоту своей души. Правитель Максимъ сказалъ: раскалите острые гвозди и пронзите его руки. Провъ сказалъ: слава Тебе, Господи Іисусе Христе, что Ты и руки мои сподобилъ страдать за Имя Твое. Правитель Максимъ сказалъ: чемъ больше, Провъ, я мучу тебя, темъ безразсуднее ты делаешься. Провъ отвечалъ: твое полновластіе и непомерная злость делаютъ тебя, Максимъ, не только безумнымъ, но и решительно слепымъ: потому что ты самъ не знаешь, что делаешь. Правитель Максимъ сказалъ; нечестивецъ, ты осмеливаешься называть безумнымъ и слепымъ человека, который прилагаетъ столько попеченія о делахъ благочестія? Провъ отвечалъ: о, еслибы ты былъ слепъ очами, а не сердцемъ! Но, считая себя видящимъ и имея глаза ты остаешься во тьме. Правитель Максимъ сказалъ: имея раны на всемъ теле, ты, несчастный, не ставишь ли мне въ вину того, что я доселе оставилъ невредимыми твои глаза? Провъ отвечалъ: пусть, по твоей жестокости, у меня не станетъ телесныхъ очей, но никакая сила человеческая не можетъ ослепить очей моего сердца. Правитель Максимъ сказалъ: я выколю тебе глаза и после того еще буду мучить тебя, безразсудный. Провъ отвечалъ: не грози мне одними словами, этимъ не устрашить тебе раба Господня; но если исполнишь даже на самомъ деле свою угрозу — и тогда не опечалишь меня, потому что не можешь этимъ повредить моего невидимаго ока. Правитель Максимъ сказалъ: выколите ему глаза, чтобы еще при жизни онъ лишился этого света. Провъ отвечалъ: смотри, ты отнялъ у меня телесное зреніе, но, жестокій мучитель, худо былобы тебе, еслибы ты могъ лишить меня живаго (духовнаго) ока. Правитель Максимъ сказалъ: ничего не видя, что ты еще пустословишь, несчастный? Провъ отвечалъ: еслибы ты могъ видеть мракъ внутри себя, то почелъ бы меня счастливымъ, нечестивецъ! Правитель Максимъ сказалъ: смертельныя язвы покрываютъ все тело твое и не смотря на то, ты не перестаешь пустословить, презренный! Провъ отвечалъ: пока у меня будетъ оставаться душа въ теле, я не перестану говорить, укрепляемый Богомъ чрезъ Христа. Правитель Максимъ сказалъ: ты еще надеешься остаться въ живыхъ, после столькихъ истязаній: разве ты не знаешь, что я не дамъ тебе умереть (своею смертію)? Провъ отвечалъ: я для того и несу подвигъ терпенія и страданій, чтобы мое доброе исповедничество было совершенное, когда ты предашь смерти, проклятый и немилосердный человеконенавистникъ. Правитель Максимъ сказалъ: я убью тебя медленнымъ мученіемъ, какъ ты заслуживаешь этого. Провъ отвечалъ: твоя власть, гордый слуга мучителей. Правитель Максимъ сказалъ: возмите его, наденьте на него оковы и держите въ темнице, такъ, чтобы никто изъ ихъ единомышленниковь не могъ подойти къ нимъ близко, восхвалять ихъ за те страданія, какія они потерпели за свое нечестіе. Когда придетъ время, я отдамъ ихъ на снеденіе зверямъ. Позови нечестиваго Андроника.