«Абвер» ищет связь - [17]

— А как вы собирали шпионские данные в нашей области? Ведь вы не разбираетесь в продукции заводов, мало знакомы с военной техникой, но, судя по изъятым у вас записям, вам удалось собрать важные секретные сведения.

— О военной технике мне рассказывал брат, мы с ним виделись часто и он просматривал мои записи. А о заводах... — Николаева на минуту замялась, — некоторые мужчины хотят возвыситься в глазах красивой девушки, показать, что они занимаются важным государственным делом. — Она нагло взглянула в глаза следователю. — Из таких можно выудить любые сведения, если обнять покрепче, а я это умею.

Завершая этот печальный рассказ, остается добавить: специальная комиссия Верховного Суда СССР, внимательно рассмотрев материалы дела, оставила приговор Военного Трибунала в силе, о чем было сообщено В. В. Николаевой.

Понесли суровое наказание и бывший староста деревни Любань, и его сын Виктор, главный консультант Валентины по военным вопросам, и дочь Серафима, и близкая подруга Николаевой — Мария Варламова.

Трус

— Во, жизнь, — пожаловалась своей товарке Пелагея Александрова, — цигарку не из чего свернуть. Газеты до дыр зачитывают, на закрутку ни у кого не выпросишь.

— Ладно, Пелагея, помогу твоему горю, — посочувствовала подруге Мария Аверьянова, — у сестры заприметила несколько газеток. Сунула она их под матрац, да видать запамятовала. На обед пойду, возьму.

...После обеда в цехе № 8 Новосибирского завода имени Воскова произошла неприятная история. Заглянув по делам в комнатку Пелагеи Александровой, одна из работниц заприметила на ее столе несколько газет с незнакомыми названиями: «Новое слово», «Заря». С больших снимков улыбались фашистские солдаты в обнимку с русскими женщинами, какая-то делегация «хлебом-солью» встречала колонну танков с черной свастикой на башнях.

«Что за странные газеты», — подумала женщина. Пригляделась повнимательнее и обомлела: четким русским шрифтом написано «Отпечатано в Берлине». В голове мелькнула мысль: «Неужто старейшая работница завода Пелагея Александрова занимается такими делами?» На обратном пути завернула к мужу, парторгу соседнего цеха.

— Брось глупости говорить, что мы, Александрову не знаем, завод вместе поднимали, а ты на нее такое.

— Своими глазами видела. Не веришь, сходи, посмотри. Прямо на столе, в открытую лежат.

Когда старший лейтенант госбезопасности Еремин прибыл по экстренному вызову на завод, газеты лежали на том же месте, а за столом сидела сама Пелагея и, добродушно улыбаясь навстречу гостям, с удовольствием раскуривала аккуратную самокрутку.

— Это ваши газеты, товарищ Александрова? — вежливо осведомился сотрудник госбезопасности.

— Чьи же еще, теперь хоть покурить можно. Бумага, правда, какая-то жесткая, да ничего, по нынешним временам сойдет.

— Откуда они у вас?

— Газеты-то? Свет, вишь, мил человек, не без добрых людей, — принесли на курево.

— Вы их читали?

— Когда мне читать, работы выше головы, и политинформации в цехе каждый день, так что в курсе всех фронтовых событий.

— А кто вам принес эти газеты?

— Подруга, Мария Аверьянова уважила.

— Вы не могли бы ее пригласить?

— Марию-то, да сию минуту покличу.

Некоторое время спустя обе ошеломленные женщины рассматривали экземпляры фашистских изданий, один из которых был свернут аккуратной гармошкой для курева.

— Да не глядела я на них, — уверяла Мария Аверьянова, — взяла несколько штук у сестры из-под матраца и сразу на завод.

Во время обыска в доме Аверьяновых, под матрацем одной из сестер — Екатерины — была обнаружена стопка газет на русском языке, которые фашисты распространяли среди жителей оккупированных районов. Екатерина сидела тут же, и Еремин обратился к ней:

— Откуда у вас фашистские изделия?

Растерянная Екатерина Аверьянова напряженно смотрит куда-то в угол комнаты.

Следователь видел, какая борьба идет сейчас в душе этой красивой, чуть курносой девушки, с пышной волной русых волос и крутыми дугами бровей. И только глаза, злые и колкие, помогали заглянуть внутрь и обнаружить ее вздорный характер.

В последнее время особенно близкие отношения установились у Екатерины с двоюродным братом Александром, недавно объявившимся в Новосибирске. Их часто видели вместе, несколько раз он ночевал у сестры.

— Может, вам, Аверьянова, кто-нибудь подбросил газеты?

— Кто мне подбросит, сама положила. Брат попросил припрятать до поры, я не смогла отказать...

— Тогда расскажите нам подробнее о брате. Все, что вы о нем знаете...

* * *

Когда фашисты окружили небольшой отряд красноармейцев, Александр Аверьянов схоронился в логу среди буйных зарослей чертополоха. Он немного прополз, припадая к корням пахучей травы, и обнаружил глубокую воронку, прикрытую сверху вывороченным корнем. Ствол дерева прикрывал воронку со стороны поля, где сейчас шел неравный бой. Силы измотанного отряда красноармейцев были слишком незначительны, чтобы оказать серьезное сопротивление, к тому же последнее, что видел Аверьянов, скорострельные пушки, которые немцы выкатывали на прямую наводку. Сначала он слышал короткие автоматные очереди — это стреляли красноармейцы, они уходили влево, к реке. «Значит, немцы будут стрелять в ту сторону», — подумал Аверьянов и замаскировал вход пучками наскоро сорванной травы.