«Абвер» ищет связь - [16]

— По заключению графической экспертизы, донесение написано вашей рукой.

— Я выполняла задание гестаповского офицера под угрозой расстрела.

— Но к тому времени Красная Армия освободила вашу деревню.

— Офицер гестапо сказал, что они временно отходят на более удобные позиции и скоро вернутся.

Попробуем теперь свести отрывочные признания Николаевой, показания свидетелей и сухой язык документов в рассказ о падении человека, молодой девушки, и решить, прав ли был Военный трибунал, приговорив ее к 15 годам лишения свободы и к 5 годам поражения в правах.

Итак, шел октябрь 1941 года...

Как установило следствие, отстав от подруг и дождавшись на станции Бологое прихода фашистской армии, Николаева и Варламова подробно рассказали офицеру германской разведки, где и какие части Красной Армии они встречали, по каким направлениям отступали войска и где оставили заслоны.

Их никто не принуждал. Свой первый шаг к предательству они сделали добровольно и сами круто изменили свою судьбу. Офицер разведки выяснил, куда они идут и как их фамилии. И трудно сказать, кто первым попал в Любань — сами подруги или сообщение о них. На второй день их попросили помочь фашистским солдатам закопать убитых красноармейцев, а также поручили «черную» работу — обыскивать павших и доставлять в штаб ордена, документы, деньги и личные вещи. Они согласились сразу и в первый же день завели знакомства с офицерами, а вечером организовали для них танцы. Через несколько дней у подруг появились «женихи», а сестра Варламовой заневестилась с самим комендантом по имени Вилли.

Вот такая «беззаботная компания» веселилась целых два месяца на оккупированной русской земле.

Валентина Николаева, ее сестра Серафима и Мария Варламова не очень заботились о верности своим «женихам». Они с готовностью оказывали гостеприимство всем фашистам. Единственное требование — офицерское звание. С простыми солдатами и другой «мелкой сошкой» они не знались. Но вот однажды встревоженная Мария чуть свет застучала в окошко подруге и прямо с порога сообщила:

— У меня сегодня ночевал офицер с фронта. Под город Тихвин прибыли сибирские дивизии, и немцы начали отступать.

В тот же вечер Николаеву вызвали в штаб. Знакомый офицер любезно предложил ей стул, распорядился принести кофе.

— Мы имели возможность убедиться в вашей преданности Великой Германии, госпожа Валентина. Должен вас огорчить, мы ненадолго покидаем село.

Офицер отпил глоток кофе, холодным взглядом окинул растерянную собеседницу.

— Вы зря печалитесь, госпожа Валентина. Когда мы вернемся, вы станете богатой хозяйкой...

Он снова сделал глоток, раскурил сигарету. Со стороны их беседа походила на теплую встречу двух давних знакомых.

— О вашей связи с немецкой разведкой знаю только я и несколько надежных людей.

— Я думала, — пробормотала Николаева, — вы возьмете меня с собой.

— В тылу вы можете оказать Германии больше услуг, и когда мы окончательно разгромим русских, вы станете хозяйкой большого поместья.

— Что я должна делать?

Офицер загасил сигарету, отставил в сторону кофе.

— Во-первых, никому о нашем разговоре, даже самым близким родственникам. Вашего отца, бывшего старосту, вызовут на допрос, и он может проболтаться. Вы понимаете, о чем я говорю?

— Понимаю, господин офицер.

— Отлично, мы всегда находили общий язык. Вы должны выяснить: какие части стоят в селе, их вооружение, где располагаются артиллерийские и зенитные батареи.

— Но как я передам эти сведения, господин офицер?

— Вы хорошо знаете свое кладбище? В самом конце его, в нескольких шагах от дороги, есть старый березовый пень. Вы должны написать донесение, завернуть в тряпку и опустить на самое дно дупла.

— Да, господин офицер.

— А теперь слушайте меня совсем внимательно. Советское командование может переселить вас в тыл, куда-нибудь далеко от фронта. Например, в Сибирь или на Урал. Это очень важные районы, и германское командование нуждается в самой подробной информации о них. Мы ставим перед вами две задачи. Первая. Находясь в тылу, говорить всем, что мы ничего не отбираем у мирных жителей, не притесняем их... Нужно убеждать людей, что германская армия несет русским людям сытую и, как это у вас говорится, вольготную жизнь. Вы будете рассказывать о нашем хорошем отношении с военнопленными, призывать уезжающих на фронт добровольно сдаваться германской армии.

— Но они читают газеты и слушают радио...

— Говорите, что это советская пропаганда.

Офицер откинулся на спинку стула.

— И второе. Вы должны собирать подробные данные о воинских частях и секретных заводах. Будете писать письма Марии Варламовой и рассказывать о своей жизни, зашифровывая в них донесения. Если вы не сможете писать подруге, собирайте побольше данных, мы пришлем за ними связного. Все шифры и пароли получите у Варламовой. До скорой встречи, Валентина. Не забывайте, от хорошей работы зависит ваша будущая жизнь.

* * *

— Скажите, Николаева, как вам удавалось прятать донесения в березовый пень? Неподалеку от кладбища проходила передовая, и гражданским лицам туда подходить запрещалось.

— С передовой приходили солдаты. Я знакомилась и провожала их за село.