Абуджайская шаль - [6]
Перегудов потянул носом воздух, явно послышался сивушный запах.
— А ты ведь, Федор, выпил, — заключил Дмитрий Степанович.
— Это, барин, верно, — понурился кучер, — так ведь со страху, барин! Ей-пра, со страху! Да нешто вы сами ничего не замечаете!?
— Ступай, Федор, спать, — ровным тоном, не терпящим возражений, проговорил Перегудов, — коли у мельника не желаешь — в коляске уснёшь. Ночи нынче тёплые — небось, не замерзнешь.
Развернулся и пошёл к дому, и тут-то выползла из головы, глубоко засевшая мыслишка: А прав, Федор, прав! Глаз-то у мальчишки уж больно нехорош! Не правильный взгляд, не людской…
И слово это точно определило то смутное, неопределенное, что мучило Дмитрия Степановича последние часы.
Долго ещё, укладываясь спать в чужой неудобной постели, Перегудов вспоминал весь прожитый день и охал и вздыхал и молился потихоньку, а после не заметил, как и уснул.
Утром, Дмитрия Степановича разбудили птицы. Громкие и нахальные, они осаждали кусты сирени, росшие возле самого окна, и дрались и переругивались непонятно за что, временами заглядывая в открытое окно, с любопытством наклоняя яркие хохлатые головы. Что же за пичуги? — подумалось Перегудову, — эка, ведь век почитай прожил, а окромя воробьев да голубей и птиц-то не знаю!. Спал Дмитрий Степанович не сказать, что долго, но чувствовал себя на удивление хорошо отдохнувшим и страшно голодным. Одевшись и умывшись приготовленною с вечера водою, Перегудов пошёл осмотреться. Домик был всего в четыре комнаты, где в одной проживал господин Мюллер с супругою Анной, другая служила для гостей (коих впрочем, супруги Мюллер видели немного). Самая большая комната — гостиная, где по праздникам господин Мюллер с женою неизменно принимали семью местного священника (у священника было шестеро детей, и бездетная чета Мюллер их баловала, хотя после посещения шумных гостей Анна Мюллер страдала мигренью). Последняя маленькая каморка была для прислуги. Там жила бабка Пелагея, женщина уже пожилая, но сильная. Была у неё когда-то семья и муж и сыновья, да только младший сын помер ещё в младенчестве лет этак трёх, хотя родился он уродцем и многие думали, что Пелагея-то, кстати, от несчастного мученика избавилась. А старший сын её с мужем погибли на том страшном пожаре, где погорела старая барыня. Муж Пелагеи служил там конюхом, а сынок-подросток ему помогал. Как сгорели они, бабка волосы на себе рвала и два дня волчицей выла. Сама-то она пожара не видела, уходила с бабами в подлесок коров доить. Ушла-то как раз ночью, под утро (ведь пока дойдёшь, а летом ночи-то коротки!), как вернулась, так уж только уголёчки и застала, ровнёхонько после её ухода и занялось, спали все в доме-то, проснуться никто не успел. Кабы она не ушла, так бы и тоже сгорела! Так вот два дня повыла-повыла, а потом замолчала и с тех пор все молчит, редко когда слово какое скажет. Мюллеры её к себе взяли по дому хозяйствовать, так она всё делает и всё-то молча. Что не скажут ей — всё молчит. Все уж привыкли.
Перегудов прошёлся по комнатам, но в доме никого не застал. Выйдя на улицу, он внезапно задохнулся от изобилия свежего воздуха и яркого солнечного света. Такой покой, да благодать бывает только в деревнях ранним утром, когда полуденный зной ещё не сушит кожу, комары уже уснули, а мухи ещё не проснулись. По дороге в сторону деревни мимо Дмитрия Степановича проходила стайка баб и девок, с любопытством на него поглядывая. Верно, возвращаются с утренней дойки, - догадался Перегудов. Самая смелая сделала шаг в сторону от толпы к Дмитрию Степановичу и звонко прокричала:
— Здоровьичка вам! Доброго утра, барин!
Остальные рассмеялись, будто их подруга сказала что-то смешное.
— И вам доброго утра! — благодарно промолвил Перегудов, покручивая с улыбкой ус.
Бабы сбились с шага, застопорились и вразброд поздоровались. Старшие покланялись.
Дмитрий Степанович сошел с крыльца и прошелся в сторону озера, оглядывая окрестности. За озером усмотрел он дом и мельницу, следом — реку, а по ту сторону реки вверх по склону высокого холма густой непроходимый лес.
Вся деревня словно уместилась на дне огромного блюда. Со всех сторон её окружали высокие, поросшие дремучим лесом холмы, посередине протекала река, а рядышком разместилось небольшое озерцо с прозрачной и чистой водой.
Когда Перегудов вернулся с прогулки, дома его дожидались хозяева. Господин Мюллер с утра осматривал хозяйство (так уж было заведено), а Анна с бабкой Пелагеей проводили время на заднем дворе в птичнике.
Накрыли стол. За завтраком Перегудов всё расспрашивал о здешнем народе, обычаях, да чем народ промышляет. Мюллер охотно отвечал, что да, мол, народ здесь хороший, трезвый и работящий. Места богатые, охота да рыбалка знатные, грибов да ягод бабам за всё лето не перетаскать. Он то не местный, служил у помещика Синцова, да потом перешёл в услуженье к старой барыне. По личным обстоятельствам. За разговорами время пролетело быстро. Дмитрию Степановичу не терпелось продолжить смотр владений, и господин Мюллер вызвался его сопровождать. После завтрака оба двинулись в путь. Обошли кругом озеро, осмотрели мельницу, сходили за реку. Перегудов вернулся уставший и возбужденный, увиденное всё более и более нравилось ему. С утра сговорились с Мюллером на рыбалку, так что ещё один день был проведен приятно.
Если хотя бы раз в своей жизни ты просыпался с мыслью, что не создан для этого мира, если твои случайные слова и поступки способны влиять на жизнь других людей, то возможно, эта книга — о тебе.
Приключения продолжаются. Отряд Брелова распался, власть в Фаур-Касте сменилась. Гиртрон жаждет сотворить новое воплощение, а Вавилон готовится к большой войне. Силий ищет новых воинов для противостояния вооружённым до зубов армиям Свиртенгралля, в то время как жители королевства и не подозревают о надвигающейся опасности. Как и прежде судьбы целого мира зависят лишь от горстки одухотворённых героев, чья вера в себя стала мерилом победы… Вторая часть, называющаяся «Просветление», тем не менее получилась довольно кровожадной.
Все попаданки попадают в другие миры через смерть, или по приглашению, а Лилию Светличную угораздило попасть по наследству. И что прикажете делать? Да ничего нового. Пройти квест, спасти мир и вернуться домой к своим прерваным жизненным планам. Так думала молодая и наивная девушка не подозревающая, что планы жизни имеют тенденцию кардиально меняться.
Какие тайны хранит старинный готический особняк? С чем столкнулись его прежние обитатели и что ждет нового владельца? И сможет ли человек, который стремился всего лишь к спокойной жизни наедине с природой, посмотреть в глаза порождению Тьмы и выдержать его взгляд?Эти вопросы занимают читателя с первой страницы романа и держат в напряжении до самого его конца. В книге, которую вы сейчас откроете, много тайн, и разгадать их вы сможете не сразу, но тем увлекательнее чтение. История о путешествии в иные миры, о магии и вере в свои силы, без которой даже самая сильная магия не имеет смысла, всегда завораживает.
Можно ли совершить невозможное? Готфрид считает, что да. Он человек, во всем дошедший до края, рыцарь, намеревающийся победить Богов. Готфрид путешествует по миру вечного затмения в компании соратников. Затмение — мир тьмы, страшных, завораживающих чудес и ужасающих тварей. Волей случая путешественники оказываются втянуты в войну гигантских механических машин, и гибель в этой чужой войне кажется неминуемой. Когда их путешествие прерывается вспышкой ядерного взрыва, Готфрид, глядя на нее, невольно вспоминает, как дошел до такой жизни.
В этом мире земля, истерзанная катаклизмами, порождает магов, чтобы они исцелили ее раны. Но у магов на этот счет другие планы. Обретя силу, они не спешат использовать ее на благо своего края. Ведь для этого им сначала нужно научиться выживать.Две верные подруги-колдуньи беззаботно шагают по жизни, совершенствуя свои магические умения и вмешиваясь в схватки между лордами-феодалами за деньги. Они и не подозревают, что являются частью жестокого плана. Умелая рука самого грозного мага на протяжении долгих лет ведет их к смертельной ловушке.Выстоят ли любовь и дружба против холодного расчета?..
Она не помнит, как попала в этот мир — мир, в котором небеса покоряют драконы, а земля изрезана железными дорогами, в котором телепортам присвоены серийные номера, а таблетки избавляют от магических воздействий. И этот мир не позволил остаться в стороне и спокойно за всем наблюдать, ведь он балансирует над пропастью и нуждается в самом элементарном спасении. Проблема лишь в том, что если женщина, называющая себя Кармой, вспомнит забытое, то может произойти что-то непоправимое. Но она начала вспоминать…