Абу Нувас - [20]
— Тебе отрубили руку? — шепотом спросил Хасан.
— Проклятый дьявол! — процедил сквозь зубы Исмаил. — Это наш новый наместник приказал рубить руки всем без разбору. Хорошо еще, что палач пожалел меня и отрубил не правую, а левую. Ничего, они еще узнают Исмаила Однорукого!
Хасан молча протянул ему пояс, и Исмаил жадно съел все, что там было, а потом спросил:
— Что ты здесь делаешь?
— Я хотел пройти на площадь, но улицы перегорожены цепями и стражниками, никого не пропускают. Не знаешь, что случилось?
— Нет, — покачал головой Исмаил. — Посмотрим, отсюда все видно, а здесь они нас не тронут, только бы хозяева дома не прогнали.
Пока мальчики разговаривали, на улицу с площади выехали новые стражники. Среди них был глашатай.
— Послушаем, что он будет читать, — толкнул Хасан в бок Исмаила.
Глашатай остановил коня, затрубил в длинную трубу. Гнусавый звук далеко разнесся по улицам, где уже показались люди. Потом он достал свисток, развернул и стал читать:
«Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного, кроме Которого нет никакого бога, Вечного и Славного, посылающего милость правоверным и губящего неверных! О жители Басры! Повелитель правоверных, зная вашу приверженность вере ислама, наградил вас и осыпал своими благодеяниями. Знайте, что враги Аллаха и враги мусульман сеют смуту среди правоверных и обнажают меч во имя неправого дела. Для того чтобы разрушить их козни и затруднить их дело мы повелели обнести город Басру стеной высотой в шесть локтей и окружить ее рвом, наполненным водой, дабы наши враги и враги всех мусульман не могли проникнуть в город. Повелеваем каждому из жителей города — а мы теперь точно узнали их число, подсчитав все записи, — внести в казну по сорок дирхемов. Кто же уклонится от этого и выкажет строптивость и неповиновение, будет убит Аллахом и наказан повелителем правоверных сообразно проступку по справедливости. Внеся по сорок дирхемов, жители Басры должны будут выйти для работы по постройке стен и рва. Уклонившиеся от этого и отговаривающиеся немощью или болезнью будут наказаны по справедливости. Мир и благословение от Аллаха тому, кто покорен, а непокорному — воздаяние от Аллаха и его наместника на земле».
Исмаил тихо свистнул:
— Вот это дела! Сначала всем выдавали по пять дирхемов и записывали имена, чтобы узнать, сколько народу в городе, а потом берут по сорок дирхемов с каждого! А еще называют нас ворами и разбойниками!
Хасан никак не мог понять:
— Но ведь с нас уже брали налог, как же можно брать его дважды, это не по закону!
Исмаил грубо оборвал его:
— Я вижу, ты все еще глуп и нисколько не поумнел! О каком законе ты болтаешь? Для бедняков нет никакого закона. Работай и плати, чтобы другие отдыхали и получали — вот и весь закон! Пойду к шейху, он скажет, что делать, теперь будет здоровая драка, и это нам на руку, может быть, удастся освободить наших из подземной тюрьмы в суматохе.
— Я пойду с тобой!
— Нет, — отрезал Исмаил. — Сегодня будет не то, что тогда. Оставайся здесь, не тебе соваться в драку!
Бросив Хасану его пояс, Исмаил спрыгнул на улицу и, увернувшись от охраны, скрылся в одном из узких переулков. Хасан ждал, что люди будут шуметь, переругиваться со стражниками, но кругом было по-прежнему тихо. Посмотрев на улицу, Хасан увидел, что воины медленно движутся вслед за глашатаем.
Вдруг на площадь влетел на взмыленном коне один из стражников. Осадив коня перед начальником, он что-то крикнул, указывая рукой назад. Конь был испуган — дергал головой, переступал с ноги на ногу, плясал на месте, видно было, что всадник с трудом удерживает его. Начальник обернулся к стражникам. Те, что стояли у цепей, держа коней в поводу, вскочили в седло, и все быстро поскакали туда, куда указывал прибывший.
V
Наконец-то в Басре спокойно. С перекрестков сняли цепи, стражников стало меньше, с барабанным боем ушли отряды сирийских конников. Но на улицах все еще пустынно, особенно днем, когда почти все взрослые мужчины заняты на строительстве стен. Вечером они возвращаются домой голодные и злые, с ног до головы в глине, неся на плечах заступы. Народ обозлился, повсюду ругань и драки. Стало больше нищих, по городу бродят оборванные дети, родители которых погибли во время смуты. Но постепенно жизнь входит в свою колею.
Хасан все еще дома, ходить ему трудно — кружится голова, поэтому он целыми днями лежит и старается не думать о том, что было в эти дни. Но забыть трудно. Вот он, спасаясь от горячего солнца, спрыгивает с крыши и бежит по улице, туда, куда поскакали стражники. Улица вливается в другую, более широкую. По ней идет множество горожан. Они не перекликаются, как обычно, не отпускают острых шуточек, которыми славятся жители Басры. Изредка Хасан слышит приглушенное проклятие. Почти у всех в руках колья и камни, а у некоторых даже настоящее оружие — копья и сабли.
Хасана затирают, он старается выбраться из толпы, но людской поток неудержимо несет его дальше. Ясно, что толпа направляется к городской тюрьме — она недалеко от дворца наместника. Вдруг движение замедляется. Хасан не видит, что происходит впереди, он слышит только отдельные выкрики, сливающиеся в глухой рев — будто шумит бурное море. Внезапный толчок — сзади напирают все новые и новые толпы, и вот люди побежали. Теперь они кричат.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Книга состоит из коротких рассказов, которые перенесут юного читателя в начало XX века. Она посвящена событиям Русско-японской войны. Рассказы адресованы детям среднего и старшего школьного возраста, но будут интересны и взрослым.
История борьбы, мечты, любви и семьи одной женщины на фоне жесткой классовой вражды и трагедии двух Мировых войн… Казалось, что размеренная жизнь обитателей Истерли Холла будет идти своим чередом на протяжении долгих лет. Внутренние механизмы дома работали как часы, пока не вмешалась война. Кухарка Эви Форбс проводит дни в ожидании писем с Западного фронта, где сражаются ее жених и ее брат. Усадьбу превратили в военный госпиталь, и несмотря на скудость средств и перебои с поставкой продуктов, девушка исполнена решимости предоставить уход и пропитание всем нуждающимся.
«Махабхарата» без богов, без демонов, без чудес. «Махабхарата», представленная с точки зрения Кауравов. Все действующие лица — обычные люди, со своими достоинствами и недостатками, страстями и амбициями. Всегда ли заветы древних писаний верны? Можно ли оправдать любой поступок судьбой, предназначением или вмешательством богов? Что важнее — долг, дружба, любовь, власть или богатство? Кто даст ответы на извечные вопросы — боги или люди? Предлагаю к ознакомлению мой любительский перевод первой части книги «Аджайя» индийского писателя Ананда Нилакантана.
Рассказ о жизни великого композитора Людвига ван Бетховена. Трагическая судьба композитора воссоздана начиная с его детства. Напряженное повествование развертывается на фоне исторических событий того времени.
Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.