Абсолютный доступ - [3]

– Погодите. Что вы сказали чуть раньше? Кто собирается взорвать этот гребаный остров?

– Бразильский флот. Через двадцать три минуты.

– Ну конечно… – Ковальски покачал головой. – Из всех этих гребаных островов я приземлил свою задницу именно на тот, который вот-вот взорвется…

Шэй пропустила мимо ушей его гневную речь. Но, по крайней мере, он продолжал идти следом. И на том спасибо. Он либо очень храбрый, либо очень тупой.

– Ой, гляньте-ка… манго! – Ковальски потянулся за желтым плодом.

– Не трогайте его!

– Но у меня во рту даже маковой росинки не было с самого…

– Вся растительность на этом острове была опрыскана трансгенным рабдовирусом.

Он опустил руку.

– При попадании в желудочно-кишечный тракт этот вирус стимулирует сенсорные центры мозга, обостряя все чувства жертвы. Зрение, слух, обоняние, вкус и осязание.

– И что в этом такого?

– Этот процесс также поражает ретикулярный аппарат коры головного мозга, вызывая приступы маниакальной ярости.

В джунглях у них за спиной раздался душераздирающий вопль. В ответ с другой стороны донеслись фырканье и вой.

– Макаки?

– Бабуины. Да, они, несомненно, заражены. Подопытные особи.

– Просто великолепно. Остров бешеных бабуинов…

Не обращая внимания на его слова, Шэй указала на гасиенду на вершине следующего холма, белевшую сквозь листву.

– Нам нужно добраться вон туда.

Здание под черепичной крышей профессор Салазар арендовал для научных исследований, которые спонсировала некая теневая организация, состоявшая из сети террористических ячеек. Здесь, на почти безлюдном уединенном острове, он проводил финальные стадии испытаний нового биологического оружия. Но два дня назад отряд «Сигма» – тайная научная команда США, специализирующаяся на мировых угрозах – схватила доктора в самом сердце бразильского тропического леса. Правда, перед этим он успел заразить целую индейскую деревню возле Манауса, включая международный детский госпиталь.

Заболевание уже было на ранних стадиях и потребовало немедленного введения карантина в деревне. Последнюю задачу возложили на бразильскую армию. Единственная надежда вылечить больных – забрать антидот профессора Салазара, запертый в его сейфе.

Или, по крайней мере, пробирки могут быть там. Салазар заявил, что уничтожил весь запас.

После этого заявления бразильское правительство решило не рисковать. Тем более что с наступлением сумерек ожидался шторм с ураганным ветром. Власти опасались, что ураган перенесет вирус с острова на тропический лес на материке. Чтобы инфицировать весь экваториальный лес, будет достаточно лишь одного зараженного листа. Таким образом, план сводился к тому, что маленький остров следует разбомбить и выжечь всю растительность. Бомбардировка была назначена на девять часов утра. Правительство не удалось убедить в том, что даже минимальная возможность найти антидот стоит риска отсрочки операции. В его план входило полное уничтожение острова, в том числе и бразильскую деревню. Допустимые потери.

Шэй представила себе своего партнера Мануэля Гаррисона, и в ней поднялась волна злости.

Мануэль пытался эвакуировать детскую больницу, но попал в ловушку и впоследствии заразился. Вместе со всеми детьми.

Допустимые потери были выше ее понимания.

По крайней мере, сегодня.

И вот теперь Шэй проводила свою собственную «сольную» операцию. Она прыгнула с парашютом и, находясь в свободном падении, сообщила по радио свои планы.

Командование «Сигмы» согласилось прислать на северную часть острова вертолет для срочной эвакуации. Он приземлится всего на одну минуту. За это время она должна успеть сесть в него… или погибнуть.

Шансы ее вполне устраивали. Но теперь она была не одна.

Гора мышц громко топала позади нее. Свистела. Он свистел.

Шэй повернулась к нему.

– Мистер Ковальски, вы помните мои слова о том, как этот вирус обостряет слух пораженных им людей? – тихо спросила она. В ее голосе слышались явные нотки раздражения.

– Извините. – Он оглянулся на тропу позади себя.

– Остерегайтесь тигровых ловушек, – сказала Шэй, обходя небрежно замаскированную яму.

– Что?

Его левая нога ступила прямо на люк из плетеного тростника. И под тяжестью его веса моментально провалилась вниз.

Шэй плечом оттолкнула его в сторону и рухнула на него сверху. Казалось, будто она упала на груду кирпичей. Только вот кирпичи все-таки умнее.

Розауро поднялась на ноги.

– После попадания в кабаний капкан, вы бы лучше смотрели, куда ступаете. Весь этот остров – один сплошной капкан. – Она встала, поправила на спине рюкзак и обошла утыканную острыми шипами яму. – Идите строго позади меня. Ступайте там, где ступаю я.

Разозлившись, Шэй проглядела натянутую через тропу веревку.

Единственным предупреждением был негромкий звук.

Она отскочила в сторону, но, увы, слишком поздно. С дерева вниз обрушилось привязанное к канату бревно и больно врезало ей по ноге. Шэй услышала, как хрустнула кость, – и тут же взлетела в воздух, чтобы затем свалиться прямо в зияющую пасть тигровой ловушки.

В полете она перевернулась, чтобы избежать железных шипов. Увы, надежды на спасение не было.

И она… вновь рухнула на кирпичи.

Ковальски бросился вперед и всей своей тушей заблокировал ловушку. Шэй скатилась с него на землю. Голень пронзила резкая боль. Она пробежала вверх по бедру и взорвалась где-то в позвоночнике. У нее потемнело в глазах, но Шэй успела заметить неестественно вывернутую ногу ниже колена.