Абиссинец - [65]

Погрузили ящик с деньгами для оставшихся в Асмэре (вот возим золото туда-сюда, как инкассаторы, надо было хоть пулемет взять) и поехали домой. Стоило нам отъехать верст сорок — на рельсах лежит человек. Вспомнил, что там про подставы на дорогах в нашем мире. Велел зарядить оружие и смотреть за ближайшими кустами, а сам еще с одним казаком держащим «мосинку» наизготовку, вылез из вагона. Человек в итальянской морской форме, с какими-то лычками-нашивками, унтер наверно, вроде живой, хотя обгорел на солнце и кожа сухая как пергамент — берешь кожу в складку, а она не расправляется[9]. Велел его перенести в вагон, и трогаться. Дали фляжку с водой, пока только смочить губы и горло, — вроде зашевелился, стал что-то бормотать еле слышно, велел ему дать немного попить, но смотреть, чтобы не захлебнулся (поить человека без сознания нельзя — захлебнется). Пока ехали, еще несколько раз поили несчастного, он уже пытался выхватить фляжку из рук поившего его казака. Приехав, сказал, чтобы поезд, после заправки водой и углем, отправлялся обратно в Массауа, Вместе с прибывшим конвоем повезли деньги домой, а итальянца — в госпиталь, слава богу, он еще здесь. Артамонов сказал, что принесли целый мешок писем от пленных, есть еще для меня письма из Харара, от невесты (караванщик привез). Опечатал денежный ящик и велел отнести его в оружейку, под охрану, а сам пошел читать письма от Маши, их было целых три. Она уже пыталась писать что-то по-русски! Правда путала род и падежи, вроде «мой милая соколом», но получалось забавно, и я порадовался за мою маленькую птичку. Птичка щебетала, что очень соскучилась и ждет-не дождется когда «милая сокала» приедет к ней. Поскольку караванщик уже уехал назад, передам ответ с тестем. Затем отправился к Негусу, заехав по пути к Мэконныну. Мэконнын и Ильг были у Негуса, пошел к ним в главный шатер (то есть, штаб). Охрана доложила о моем приходе и меня сразу же пропустили. Доложил о прибытии русского стационера, правда, самый большой корабль с русским принцем все еще идет к нам, но до его прибытия порт уже под защитой русского флага. Негус поблагодарил меня и попросил быть здесь, так как в порту есть мои офицеры они встретят гостей и проводят их в Асмэру. Я сказал, что могу предоставить свой дом для русской делегации, там же и кормить их привычными блюдами русской кухни. Негус согласился с моим предложением и сказал, что через интенданта мне будут выделены дополнительные деньги на провизию для гостей. А вообще «покушать с дороги» я бы не отказался и с удовольствием принял приглашение Менелика разделить с ними трапезу. Обсудили мои знаки различия и Негус сказал, что ему нравится, как это выглядит. Ответил, что у казаков к рубахе и шаме их, конечно не пришьешь, но артиллеристы уже ходят в такой форме с новыми знаками различия. Негус вспомнил, что Букин что-то говорил про мою идею, но как это выглядит он только сейчас увидел и ему понравилось — видимо, надо будет переходить постепенно на подобную форму.

Итальянцам пока ответа не давали и правильно сделали — они нас неделю мурыжили и мы их немного «помаринуем» — пусть потомятся в неведении. Негус хочет вначале услышать от посланников царя о поддержке переговоров, а потом уже отвечать итальянцам. Я спросил, как мне встречать принца: в форме абиссинской армии или в той, что сейчас на мне (пока она ведь только для моего отряда). Менелик ответил, что ему было бы приятно, если бы я встретил гостей как положено его кеньязмачу — со всеми регалиями: саблей, щитом и орденами. Поклонился в знак согласия, хотя шапка с перьями мне не нравилась — жарко в ней. Спросил у Мэконнына, кормят ли пленных на дороге за хорошую работу, он сказал что баранины и говядины живым весом у них хватит надолго, кроме того, он послал две телеги фиников и бананов. Дорога продвигается хорошо, мост они почти закончили и заготовили много бревен для телеграфных столбов и строительства прибрежных укреплений по моему плану — с пушками и пулеметами в укрытиях. Сообщил высокому ареопагу[10], что у меня работают на строительстве укреплений все оставшиеся пленные тигринья, земляные работы почти закончены, мы торопились, чтобы успеть отразить в них итальянский десант, но нужно дерево, которого в Массауа очень мало.

Ильг рассказал, что договорился со швейцарской компанией по поставке рельсов и шпал, но они рекомендуют рельсы и металлические шпалы под колею шириной метр. Я согласился, что это лучше, но трофейные рельсы тоже надо куда-то девать, поэтому можно на станции в Мэкеле перегружать грузы на более ёмкие платформы с колеей 1 метр, пассажиры сами перейдут в другие вагоны. А как расплачиваться, ведь металлическое золото надо везти в Европу, вот если бы здесь было отделение швейцарского банка, тогда было бы все намного легче. Альфред ответил, что уже много раз вел переговоры с разными банками, но ни один банк не хочет открывать своих отделений в Эфиопии. Тогда я предложил, что попробую это сделать через русский Купеческий банк, а гарантом будет то, что мои личные деньги лежат в этом банке. Еще лучше, если царь прикажет дать Эфиопии особый статус в ведении коммерческих дел, но это нужно решать личным общением, поэтому нам надо хорошо принять русского принца и подружиться с ним. Он хоть и не наследник престола, но во дворце запросто общается со всеми.