Абхорсен - [31]

– Говори, если можешь, – приказала Лираэль. Как умершая совсем недавно, Марэн, скорее всего, способна говорить, если захочет. Многие мертвые, пробыв в Смерти слишком долго, утрачивают дар речи, и тогда вернуть его способен только Дайрим, глашатай.

– Я… могу… – прохрипела Марэн. – Что тебе от меня нужно, госпожа?

– Я – преемник Абхорсена, – возвестила Лираэль, и слова эти эхом разнеслись в Смерти, заглушив в девушке робкий внутренний голос, что пытался заявить: «Я – Дочь Клэйр». – Я хочу знать, как ты умерла и что ты знаешь о человеке по имени Николас и о его раскопе.

– Ты сковала меня с помощью своего колокола, и я должна отвечать, – отозвалась Марэн голосом, лишенным какого-либо выражения. – Но я попросила бы о милости, если дозволишь.

– Проси, – кивнула Лираэль, покосившись на Шкодливую Псину. Та нарезала круги позади Марэн, точно волк вокруг овцы. Псина поймала взгляд хозяйки, замахала хвостом и забегала кругами в обратную сторону. Она явно резвилась просто так, хотя у Лираэль в голове не укладывалось, как можно так легкомысленно вести себя в Смерти.

– Тот некромант на раскопе, чье имя я не смею произнести, – промолвила Марэн. – Он убил моих спутников, а надо мной насмеялся и дал мне израненной уползти прочь, обещая, что его слуги отыщут меня в Смерти и заставят служить ему. Я чувствую, так и будет, ведь тело мое осталось лежать непогребенным. Я не хочу возвращаться, госпожа, и не хочу служить такому, как он. Прошу, отошли меня дальше, туда, где никакая сила не сможет заставить меня вернуться.

– Конечно, я так и сделаю, – пообещала Лираэль, но слова Марэн пробудили в ней страх. Если Хедж действительно отпустил Марэн, скорее всего, за ней следили, так что некромант знает, где ее тело. Возможно, в этот самый момент за ним пристально наблюдают – да и в Смерти несложно подстеречь дух Марэн, как только он появится. Не исключено, что Хедж или его слуги уже приближаются и в Жизни, и в Смерти.

Не успела девушка об этом подумать, как Псина насторожила уши и зарычала. А секунду спустя Лираэль услышала, как рев Первых Врат оборвался и затих.

– Что-то идет сюда, – предупредила Псина, принюхиваясь к реке. – Что-то очень скверное.

– Тогда поторопимся, – решила Лираэль. Она убрала Саранет, достала Кибет и переложила колоколец в левую руку, чтобы правой взяться за Нэхиму. – Марэн, расскажи мне, где раскоп – относительно твоего тела.

– Раскоп в следующей долине, за хребтом, – невозмутимо сообщила Марэн. – Там много мертвых, там постоянно нависают тучи и бьют молнии. А еще они проложили дорогу по дну долины до самого озера. Юноша по имени Николас живет в залатанной палатке к востоку от раскопа… За мной пришла какая-то тварь, госпожа… Пожалуйста, молю тебя – отошли меня дальше!

Лираэль ощущала страх Марэн, пусть голос мертвой и звучал ровно и невыразительно. Девушка тотчас же откликнулась на просьбу: прозвонила в Кибет, очертив над головой «восьмерку».

– Ступай, Марэн, – сурово приказала она, и слова ее вплетались в колокольный звон. – Иди дальше в Смерть и не мешкай, никто да не преградит тебе путь. Повелеваю тебе дойти до Девятых Врат и миновать их, ибо ты заслужила вечный покой. Ступай!

При этом последнем слове Марэн резко развернулась и зашагала вперед, высоко неся голову и мерно взмахивая руками. Так, должно быть, она маршировала на плац-параде в Белизаэре. Прямая как стрела, уходила она к Первым Вратам. На глазах у Лираэль она на миг споткнулась, словно что-то попыталось перехватить ее по пути, но тут же двинулась дальше, и вот рев Первых Врат смолк – значит она миновала портал.

– Она ушла, – отметила Псина. – Но то, что пробралось сквозь Врата, где-то здесь. Я чую эту тварь.

– И я тоже ее чувствую, – прошептала Лираэль. Она снова поменяла колокольцы и взялась за Саранет. Ей нравилось ощущение надежности, исходящее от массивного колокола, и гулкая властность его голоса.

– Нам надо возвращаться, – проговорила Псина, медленно поводя головой и пытаясь высмотреть мертвую тварь. – Не нравится мне, когда они чересчур смышленые.

– А ты знаешь, что она такое? – тихо спросила Лираэль. Они уже побрели назад, к Жизни, – зигзагами, так, чтобы не поворачиваться спиной к Вратам. Как и в первый раз, двигаться против течения оказалось куда труднее: холод словно усилился, капля по капле выпивая ее дух.

– Вроде бы какой-то гаденыш из-за Пятых Врат, – откликнулась Псина. – Мелкий совсем, давным-давно поистрепавшийся и утративший изначальное обличье… Вот он!

Гавкнув, Псина кинулась в воду. Мелькнуло что-то похожее на длинную тощую веретенообразную крысу с горящими угольями вместо глаз. Тварь отпрыгнула от Псины и метнулась прямиком к девушке. Лираэль почувствовала, что ей противостоит холодный могучий дух, совершенно несопоставимый с крысиным обличьем.

Лираэль завизжала и рубанула по твари мечом, во все стороны посыпались бело-голубые искры. Но все произошло слишком быстро. Лезвие лишь слегка задело крысу, и та вцепилась в левое запястье девушки, в ту самую руку, что держала колокол. Челюсти сомкнулись на кольчужном рукаве, и сквозь острые, как иглы, зубы вырвалось черно-алое пламя.