Аберистуит, любовь моя - [3]
– И мне не нравятся люди, с которыми он водится. Если я стану совать нос в их дела, то и сам окажусь в списках пропавших.
– Я вижу, вы испугались.
– Нет, не испугался!
– А мне кажется – да.
– А я говорю – нет.
Она пожала плечами. Некоторое время мы сверлили друг друга глазами.
– Признаю, искать Эванса-Башмака – не самый здоровый способ зарабатывать на жизнь, – произнес я, отворачиваясь, не в силах выдержать ее взгляд.
– Не спорю. – По ее тону было понятно, что я полный неудачник.
– В смысле – извините и все такое.
– Не утруждайтесь, я знаю настоящую причину. – Она встала и пошла к двери.
– И что это должно означать?
Она взялась за шляпу.
– Вы не хотите, чтобы девушка, вроде меня, была вашей клиенткой. – Я открыл рот, чтобы возразить, но она продолжила: – Да ладно, не нужно объяснений, – сказала она просто. – Я привыкла.
Я метнулся к двери:
– О чем вы говорите?
Она блеснула презрительным взглядом:
– Девушка из «Мулена»!
– Девушка из «Мулена»?
– Да, ведь дело в этом? Вы нас презираете.
– Нет, не презираю!
– Вы не хотите, чтобы я была рядом с вами, когда вы играете в гольф с Великим Магом.
– Эй, постойте! – воскликнул я. – Вы что, думаете, я играю в гольф с Друидами?
Она приостановилась у карты Борнео и произнесла так, словно до этого мы говорили о погоде:
– А что означают эти маленькие красные точки?
– Извините, что? – переспросил я, все еще на взводе.
– Красные точки на карте?
– Это маршрут экспедиции моего многоюродного прапрадедушки Ноэля.
– Чем он занимался?
– Искал англичанку, которая, по слухам, потерялась на острове.
– Он по ней сох?
– Нет, он никогда ее не видел – лишь прочел в газетах об этом деле и увлекся.
Она провела пальцем по маршруту – вверх по реке Раджанг, через стремнины Бунгана, – покрыв за две секунды расстояние, которое Ноэль преодолевал полгода.
– А где это место?
– Недалеко от Австралии.
– Он проехал до самой Австралии, чтобы помочь женщине?
– Да, наверно, можно сказать и так.
Она оглядела меня с ног до головы и лукаво произнесла:
– Вы уверены, что он ваш дедушка?
Не успел я ответить, как она выскочила за дверь и сбежала по лестнице, а я бросился на балкон, чтобы выдать свою реплику, но не смог собраться с мыслями. Входная дверь хлопнула.
Я вернулся в кабинет, закинул ноги на стол и подверг размышлениям утро. Как всегда, клиентов негусто, а я упустил единственного, чьи чеки банк, вероятно, принял бы с удовольствием. Сепийный портрет Ноэля Бартоломью с укором глядел на меня из своей рамы: лицо прапрадедушки многие называли загадочным, но меня оно всегда потрясало надменностью. Накрахмаленный тропический костюм, пробковый шлем, убитый тигр у ног и джунгли на заднем плане. Даже в 1870 году камера лгала напропалую: тигр был чучелом, тропические папоротники собраны в лесу Даникойд, а вся композиция выстроена в фотостудии до того, как Ноэль уехал из Города. Я изнуренно улыбнулся и задумался об Эвансе-Башмаке. Само собой, я его знал. Ушлый воришка, нюхом чует, по какой трубе вскарабкаться, какой черный ход отомкнуть. Еще школьник, но – широкоплечий и бородатый. Способен совращать жен своих преподавателей, а затем похваляться перед обманутыми мужьями. Грубый головорез, внушает звенящий, нутряной страх. Тот самый страх, который ощущаешь в незнакомом городе, когда входишь в подземный переход и слышишь впереди первобытный ритуальный вой футбольных хулиганов. Да, я его знал. Оба мы рыскали по ночному ландшафту. Но наши дорожки редко пересекались. Его вечерние запутанные маршруты пролегали от паба к пабу, как у всякого, кто развлекается в городе. Я же просиживал в холодных салонах машин, липких от дыхания и испарений, разглядывая занавески спален. Профессиональный соглядатай в мире, где для большинства шпионство – хобби. Я вновь посмотрел на Ноэля. Теперь стало ясно, что следовало прокричать вслед Мивануи: живым дедушка Ноэль не вернулся. Вот к чему приводит ложно понятое рыцарство. Но эта мысль меня не утешила; утренний покой канул в небытие, и лишь в одном месте можно обрести его вновь.
Et in Arcadia ego.[4] (3-теклопластовый рожок с мороженым был пяти футов в высоту, и латинский девиз вился по его основанию неоновой каллиграфией. Возвышаясь над Степановым лотком, видимый прожаренному солнцем рыбаку в море за десять миль, он был таким же символом Аберистуита, как Горная железная дорога[5] и родинка Мивануи. Я тоже был в Аркадии. Я знал, что это означает, потому что как-то раз наведался в библиотеку; но если бы об этом спросили Соспана, он пожал бы плечами и сказал, что нашел изречение в книге и ему показалось, что оно как-то связано с игровыми аркадами. Такова была его версия, и он ее твердо держался. Однако он лучше всех прочих знал, какие странные демоны гонят неприкаянные души к его прилавку.
– Доброе утро, мистер Найт. Вам ведь как всегда?
– Сделайте двойной и с дополнительной завитушкой.
Он поцокал языком:
– А ведь еще и десяти нет! Тяжелая выдалась ночка?
– Нет, просто мысли тяжелые.
– Ну что ж, тогда вы пришли по адресу.
Его руки трепетали над распределителем, как крылья чайки, а сам он глядел на меня через плечо, непроницаемо укрывшись за искривлением рта, которое у этого мороженого человека называется елейной улыбкой. Многие утверждали, что находят в его лице сходство с пресловутым нацистским «ангелом смерти» Йозефом Менгеле,
![Роковая сделка](/storage/book-covers/07/07a86489c5b902a98946c27764dbb770eb5d1f08.jpg)
Молли Форрестер, ведущая колонки в популярном женском журнале, раскрыла между делом уже два кровавых преступления. И вот теперь ее грозная начальница Эйлин предлагает ей заняться журналистским расследованием убийства гения рекламы Гарта Хендерсона. Пока главная подозреваемая — жена убитого, и, похоже, кое-кто хочет ее выгородить…
![Роковой коктейль](/storage/book-covers/ab/ab036a7a58e8a7ec6402ef416f0af9d514966dd2.jpg)
Молли Форрестер, ведущая в женском журнале колонку писем, однажды уже расследовала убийство. А теперь она со своими закадычными подругами Кэссиди и Трисией приезжает на уик-энд к тете, чтобы поддержать подругу. Ее братья вечно выбирают «не тех» женщин, и сегодня в роскошном доме тети Синтии празднуют помолвку Дэвида с ужасной девицей по имени Лисбет. Ужаснее всего то, что вечером Лисбет убивают, а желать ее смерти мог кто угодно. И тогда Трисия просит Молли найти убийцу…
![Лужёная глотка](/storage/book-covers/46/46f4460cd7b328adc1759d8fd3775dd47d5bd0fe.jpg)
Александра «Барни» Барнаби, впервые представленная по сведениям газеты «Нью-Йорк Таймс» автором номер один в бестселлере «Городская девчонка», возвращается в следующей дикой и сумасшедшей гонке.
![Прививка от бешенства](/storage/book-covers/c0/c0b1be79c7c4985936bd68099d77ee14911c6be8.jpg)
Прививки от бешенства домашним животным крайне необходимы… чтобы хозяева не взбесились. Или наоборот?Вот только главным героиням стоило немного подумать и перенести благое для всех дело ближе к весенне-летнему периоду. Просчет во времени привел к внеурочному появлению ветеринарши, а вместе с ней – длинному шлейфу из сплошного негатива: настырный маньяк, обвинение в организованном убийстве, бешеные гонки – как от самого маньяка, так и от следствия…Активная деятельность по заметанию следов постепенно перерастает в творческий процесс поиска истины.
![Лагуна Ностра](/storage/book-covers/00/0064885a847d4dbcd180be045c22d89aabb7e518.jpg)
Труп мужчины с перерезанным горлом качается на волнах венецианского канала у подножия мраморной лестницы. Венецианская семейная пара усыновляет младенца, родившегося у нелегальной мигрантки. Богатая вдова ищет мальчиков-хористов для исполнения сочинений Генри Пёрселла. Знаменитый адвокат защищает мошенника от искусства. Безвестный албанец-филантроп терроризирует владелицу сети, поставляющую проституток через Интернет. Все эти события сплетаются в таинственное дело, которым будет заниматься комиссар Альвизио Кампана, перед которым не в силах устоять ни преступники, ни женщины.
![Вор в роли Богарта](/storage/book-covers/18/18b4c69cb0681ba2b9c3aee5a9b08d56c5235d24.jpg)
Мастер остроумного и элегантного детектива, американец Лоуренс Блок на этот раз обращается к классике кинематографа. Берни Роденбарру, букинисту-интеллектуалу и одновременно вору-джентльмену, поступает заказ — похитить портфель с неизвестным содержимым. Но Берни не везет: мало того, что портфель успели похитить до него, мало того, что он забывает собственный кейс неизвестно где, — сам заказчик тоже бесследно пропадает, в его квартире лежит труп… а рядом обнаруживается кейс Берни с непонятной надписью, выведенной кровью… Затем появляется прекрасная незнакомка-иностранка, страстная поклонница Богарта.