А смерть подождет - [7]
— По вагонам! Отправление дали! — прозвучала команда. Это — майор Бояров, Марина невольно оглянулась на его голос.
Олег крепко сжал её руки.
— Пообещай, Марин!
— Что?
— Что выйдешь за меня… Как вернусь из Чечни.
— Я… Я подумаю, Олег. Ну что ты гонишь лошадей?! Чего так спешишь?
— Жизнь короткая, Марин. На войну еду. На войну!
— Вернёшься — потом я с Гарсоном поеду… Потом, Олежек, потом! Ну что ты, в самом деле, на бегу спрашиваешь?! Иди, а то отстанешь… Линда, смотри, вся изнервничалась!
Подбежала Нина Алексеевна, за нею торопливо подошел Михаил Яковлевич, каждый из них старался в последний раз обнять сына, сказать напоследок что-то очень существенное, главное, с чем бы их кровиночка и уехал, помнил в дороге и там, в Чечне. А Олег, отвечая на поцелуи отца-матери, не сводил глаз с любимой женщины. В этом его прощальном взгляде, обращенном к Марине, было всё: и надежда скорой встречи, и страстный призыв о взаимопонимании, и мольба страдающего, одинокого пока сердца.
Подхватив Линду, Олег запрыгнул в тамбур уже тихо поплывшего вдоль перрона вагона, толпа провожающих двинулась вслед за поездом, женщины плакали, махали руками, старались перекричать друг друга: «Володя, напиши сразу, как приедешь!…» «Коля, позвони, не забудь, мы будем ждать!…» «Олег, носки тёлые в сумке, на дне-е…»
Духовой оркестр бодро ревел медными своими глотками, над перроном и всей привокзальной округой разносился знакомый до боли марш «Прощание славянки», которым Россия провожала своих сыновей и в начале того, двадцатого, века на Балканы, и вот теперь, в самом его конце… Провожала на войну.
Стояла золотая, замечательная осень 1995 года.
Глава вторая
Олегу с Линдой выпал Гудермес.
Военная судьба особенно с людьми не церемонится — кому как повезёт с местом службы.
Дауров, командир сводного отряда кинологов МВД, подполковник, спросил Олега ещё там, в Грозном:
— Александров, в Гудермес поедешь?
— Поеду, — не задумываясь, ответил тот. Им с Линдой всё равно — в Чечне не бывали, что Аргун, что Шали, что Ведено, разницы большой не было. Правда, Аргун — это, считай, пригород Грозного, каких-то пятнадцать километров, а Ведено — это уже басаевская вотчина, там боевики царствовали и держали в напряжении всю округу. А Гудермес — поближе и, сказали, поспокойнее.
— Хорошо, готовься, — занято бросил Дауров и ушел по своим делам.
А что им с Линдой готовиться?!
Встали и пошли. Вернее, залезли часа через два в кузов «Урала» и поехали, вместе с четырьмя оперативниками: двое из Омска, оба Алексея, Смирнов да Рыжков, один капитан, другой — лейтенант. Смирнова командиром опергруппы назначили — он и старший по званию, да и опыта у него побольше, давно в милиции, в уголовном розыске. Серьезный, можно сказать, даже педантичный человек, что для милиционера, в общем-то, положительное качество: педанты и перестраховщики, осторожные люди, меньше на войне гибнут, ибо инструкции и уставы для военного — мать-защитница, она таких, живущих с умом, оберегает. А кто недисциплинированный да о собственной безопасности не заботится, того смертушка и косит. Или другие от таких безответственных людей страдают.
Ещё два опера — уральцы, из Свердловской области. Дима Шевцов — тоже из уголовного розыска, старлей, а Саша Шорохов — этот из ОБЭПа, раскрывал у себя в Первоуральске экономические преступления.
Все пятеро быстро перезнакомились, коротко рассказали о себе. Длинных биографий ни у кого не было: двадцать пять — тридцать лет за плечами, офицеры милиции, служили в разных концах необъятной России, теперь вот по воле случая вместе, в кузове военного грузовика «Урал».
В кабине — ещё один офицер, он этим грузовиком и командует, и старшина за рулем, они там толкуют о чем-то своём, голосов их в кузове не слышно. А у заднего борта — молчаливый пулемётчик, ствол его грозного оружия торчит над бортом, а парень не сводит напряжённых глаз с убегающей назад серой асфальтовой ленты и «зелёнки» по бокам шоссе. «Зелёнка», придорожные кусты и невысокие деревца, и правда ещё в листьях, Чечня — это юг России, тут на несколько градусов теплее в сравнении с той же средней полосой, и растительность ещё не сбросила листву, хотя и пожелтела, стоит в осеннем убранстве.
Пулемёт у борта машины — это, конечно, серьёзно, не в туристическую поездку отправились пассажиры «Урала», но человек, в том числе и военный, быстро ко всему привыкает. Сначала наши пятеро молодых милицейских офицеров притихли, сами поглядывали по сторонам — не прячется ли вон за тем развесистым вязом боевик, потом напряжение несколько спало, народ расслабился и заговорил — чего, в самом деле, истуканами сидеть. Язык человеку для общения дан, для разговоров.
Как водится, в компаниях заводила дорожных разговоров быстро находится.
Рыжков, лейтенант, с простодушным лицом, улыбчивый и контактный, словом, рубаха-парень, сразу как-то всем понравился. Знакомясь с коллегами, представлялся просто: «Лёша… Можно ещё проще — Лёха.» И белозубо смеялся при этом, и весь его вид как бы говорил: я — перед вами, ничего не прячу, прошу любить и жаловать. С такими, как Рыжков, и сходиться просто, и дружить легко. Эти не выясняют — «А ты меня уважаешь?», и самого тебя принимают, какой есть, с недостатками и всеми твоими моральными потрохами, но это не значит, что люди эти наивные простачки. Будьте уверены, довольно быстро разберутся кто есть кто, сделают правильные выводы. В милиции, вообще в спецслужбах, такие люди ценятся — за наблюдательность и быстроту мышления, за умение в короткий срок сориентироваться в человеке, понять, кто перед ним. А простота поведения может быть и игрой — так легче входить в доверие к определённым, интересующим ту же милицию, оперов, людям, фигурантам.
Роман «Белый клинок» раскрывает малоизвестную страницу истории становления Советской власти в Воронежской губернии и, в частности, показывает борьбу партийных и советских органов, чекистов с кулацко-эсеровским мятежом в 1920—1921 гг. В основу романа положены подлинные события, он населен запоминающимися героями, судьбы которых во многом драматичны. Написан в остросюжетной, увлекательной форме.Книга рассчитана на массового читателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Человек перегрызает горло собаке, мать и отец «заказывают» сына, коту вставляют золотые зубы, семилетний ребенок убивает мать и ранит бабушку… Если это жизнь, тогда что же такое кошмар? И все это в тихом провинциальном Придонске — где кровавый клубок преступлений пытаются распутать профессионалы РУОПа, ФСБ и прокуратуры.
Роман Валерия Барабашова «Крестная мать» рассказывает о наших днях — противоречивых, тяжелых, полных страданий и горя.В центре повествования — трагическая судьба женщины: сын ее погиб в Чечне, мужа убили в родном городе, из нее же — доброго, сердечного человека, сделали преступницу.Все атрибуты современного остросюжетного письма: торгующая оружием мафия, коррупция и продажность высших государственных чинов, предательства, погони, пытки — ожидают в этой книге поклонников детективного жанра.
Новый роман воронежского писателя Валерия Барабашова посвящен проблемам, волнующим сейчас все наше общество, — борьбе с организованной преступностью. Действие его развивается в наши дни в одном из городов средней России. Роман отличается острым, динамичным сюжетом, здесь есть все присущие детективному жанру слагаемые — убийства, погони, угон самолета и т. д. Действующие лица — сотрудники КГБ, военнослужащие, работники местного завода «Электрон», а также преступные элементы. Действие романа разворачивается на фоне сложной внутриполитической и экономической обстановки в стране.
«Крестная мать — 2» Валерия Барабашова — остросюжетный криминальный роман, центральная тема которого — война в Чечне и судьбы людей, соприкоснувшихся с этой войной. Роман написан по всем законам детективного жанра: погони за преступниками, попытка угона самолета и взрыва на атомной станции, коррупция высоких должностных чинов, дележ государственной собственности.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В первые же дни Великой Отечественной войны ушли на фронт сибиряки-красноярцы, а в пору осеннего наступления гитлеровских войск на Москву они оказались в самой круговерти событий. В основу романа лег фактический материал из боевого пути 17-й гвардейской стрелковой дивизии. В центре повествования — образы солдат, командиров, политработников, мужество и отвага которых позволили дивизии завоевать звание гвардейской.
Полк комиссара Фимки Бабицкого, укрепившийся в Дубках, занимает очень важную стратегическую позицию. Понимая это, белые стягивают к Дубкам крупные силы, в том числе броневики и артиллерию. В этот момент полк остается без артиллерии и Бабицкий придумывает отчаянный план, дающий шансы на победу...
Это невыдуманные истории. То, о чём здесь рассказано, происходило в годы Великой Отечественной войны в глубоком тылу, в маленькой лесной деревушке. Теперешние бабушки и дедушки были тогда ещё детьми. Героиня повести — девочка Таня, чьи первые жизненные впечатления оказались связаны с войной.
Воспоминания заместителя командира полка по политической части посвящены ратным подвигам однополчан, тяжелым боям в Карпатах. Книга позволяет читателям представить, как в ротах, батареях, батальонах 327-го горнострелкового полка 128-й горнострелковой дивизии в сложных боевых условиях велась партийно-политическая работа. Полк участвовал в боях за освобождение Польши и Чехословакии. Книга проникнута духом верности советских воинов своему интернациональному долгу. Рассчитана на массового читателя.
«Он был славным, добрым человеком, этот доктор Аладар Фюрст. И он первым пал в этой большой войне от рук врага, всемирного врага. Никто не знает об этом первом бойце, павшем смертью храбрых, и он не получит медали за отвагу. А это ведь нечто большее, чем просто гибель на войне…».