А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 2 - [247]
Тогда же была высказана мысль о необходимости составления музейной описи. После доклада Покаржевского Губмузеем (губернский Отдел по делам музеев) было принято постановление: «Богучарово сохранить как бытовой музей. Обратиться в центр с просьбой возвратить серебро; предоставить помещение для читальни по обследованию этого вопроса на месте; относительно изъятия предметов обратиться в центр; назначить еще одно лицо – помощника хранителя, который бы в случае перехода всей усадьбы в распоряжение губнаробраза (губернского Отдела народного образования. – Н. З.) мог бы быть и управляющим; в целях сохранения общего вида усадьбы (парка, прудов) просить Губнаробраз взять ее в свое распоряжение»[979]. 15 марта 1923 года по распоряжению Наркомпроса Богучарово было внесено в сеть государственных музеев.
Однако судьба местных музеев, да и всего краеведческого движения, была уже предопределена временем. 31 марта 1923 года Тульским губрозыском был арестован Челищев[980], причем на запросы Тульского художественно-исторического музея и Главнауки ответа от губрозыска не поступило. Очевидно, арест Челищева повлиял на судьбу музея, так как в апреле 1923 года было принято решение о его закрытии, а в мае 1923 года музей был расформирован. Челищев в том же году был освобожден из-под ареста и отправлен в ссылку. (Он умер 12 января 1942 года во Владимире.)
Тульские краеведы предпринимали попытки отстоять целостность музея как памятника культуры. Сохранилось письмо заведующего Губмузеем А. Н. Соболевского в Народный комиссариат по просвещению, в котором автором были высказаны различные предложения об использовании музея в целях школьного и внешкольного образования, изучения различных вопросов, связанных с историей крепостного права, быта, прикладного искусства, материальной и духовной культуры. Огромное значение Соболевский придавал архиву и библиотеке имения. По поводу библиотеки он писал: «Особенного внимания заслуживает библиотека, в большинстве своем иностранная, дающая по своему подбору книг редкую картину прогрессивного роста общественного самосознания, начиная с XVIII века (вольтерианство, масонство, великая французская революция, либерализм, западничество и славянофильство), беглый осмотр которой представляет интерес для экскурсий, так как дает ясное представление о течениях русской мысли и влиянии на нее запада»[981]. И все же вынужден был признать в этом письме, что в целом из-за своей запущенности музей производил на посетителей неблагоприятное впечатление, «что давало повод говорить о закрытии музея или переносе его в Тулу», что все равно «было бы равносильно его уничтожению».
Несмотря на принятое решение о закрытии музея, он, находясь в ведении Тульского Губполитпросвета, некоторое время еще существовал на своем месте как Музей 40-х годов XIX столетия. Богучаровскому музею «повезло». На письменный запрос Ольги Беэр, заведующей музея в Петрищеве Белевского уезда в усадьбе А. П. Елагиной, где разместилась детская коммуна, заведующим Унаробразом (уездным отделом народного образования. – Н. З.) Джулиным была наложена следующая злопыхательская резолюция: «Можно быть “культурниками” в духе Победоносцева, можно умиляться над следами зверства башибузуков, но сохранять сожженные Сацуны <…> как исторические памятники “прошедшей культуры”, и обосновывать сие интересом к памятникам значит обнаруживать полное отсутствие всякого присутствия гражданского чувства элементарной справедливости. Реставрировать церкви мы не станем, дворянская же триипостасная культура да будет проклята со всеми нашими врагами и ее защитниками. А в усадьбе, в конце концов, поставим двигатели, авось, ребята, получившие там и образование и обучение, со скрежетом зубовным загнут истинно русское выражение в память православия, самодержавия и народности, столь любезных апологетке славянофильства, этих трех китов угнетения народов».[982]
Губернские и центральные власти, вероятно, колебались перед принятием решения о передаче музея в столицу или в губернский центр. Отдел по делам музеев и Государственный Исторический музей были всецело заинтересованы в сохранении уникальных памятников и документов. С целью осмотра памятников на местах организовывались командировки сотрудников этих учреждений. В упомянутом Отчете ГИМ за 25 лет говорится: «Сотрудниками одела архива предпринимались поездки с целью собирания материалов или сведений о них: 1) И. М. Тарабриным – в село Богучарово (усадьба А. С. Хомякова), 2) А. В. Ивановым – в город Каширу (для отбора и перевозки архива Белопесоцкого монастыря)».
