А наутро радость - [46]
– Итак, сэр, я пошел к Джиму Дарвенту (декан – мой старый друг) и попросил рекомендовать уравновешенного молодого человека, желательно женатого, и… О, между прочим, я целый год изучал право.
И он принялся рассуждать на эту тему: как он заглянул себе в душу и обнаружил, что не создан для юриспруденции, а юриспруденция не создана для него. И…
– Извините, сэр. Так как насчет коттеджа?
– О да! – Выяснилось, что Карл может жить там бесплатно, а за это должен поддерживать огонь в клубном здании. За электричество и газ не нужно платить. Он может пользоваться телефоном – но, конечно, никаких междугородных звонков. И он должен сам обеспечивать коттедж топливом.
Карл принял предложение. Мистер Лопин дал ему ключ, попросив немедленно приступить к работе. А пока Карл здесь, не подбросит ли он угля в огонь? Это избавило бы мистера Лопина от необходимости туда идти.
– И помните, – добавил он после прощального рукопожатия, – это только до марта.
– Как красиво! – воскликнула Анни. – Очень красиво!
Карл не был в этом уверен. В жилой комнате были стол, два стула, пузатая печка, телефон на стене. В крошечной спальне стояла двуспальная кровать, и там едва умещался сосновый комод с дешевым зеркалом. В кухне тоже были стол и два стула, а еще печь, которую нужно было топить дровами или углем, и газовая плита с двумя конфорками. Посуды было очень немного: тарелки, кастрюли и сковородки. Освещение во всех комнатах было простое: шнур в центре потолка с голой лампочкой на конце.
– А где ванная? – спросила Анни. Они занялись поисками, но так и не смогли найти. На кухне была дверь, и Анни подумала, что за ней кладовка. Отчасти так и было: там не было ничего, кроме раковины и унитаза. – Как же мы будем принимать ванну, Карл?
– Нам придется ходить в клубное здание и пользоваться душем.
– Только вообрази: одеваться и выходить из дому, чтобы принять ванну! Это будет забавно! – Карл в этом усомнился. – Нам придется купить простыни, наволочки и полотенца. Да, послушай! Мамино одеяло будет очень кстати.
– И мамино нижнее белье. Не смейся, Анни. Нам обоим придется носить пижаму. В спальне ужасно холодно.
Она не обратила на его слова внимания.
– Ты можешь оставить свою работу в закусочной, а я буду учиться готовить.
– Ты хочешь сказать, что у тебя хватило нахальства выйти замуж, не умея готовить?
– А что такое готовка? Продукты варишь, или жаришь, или ставишь в духовку, или съедаешь сырыми. Как, например, латук.
– Но разве ты не знаешь, что многие некрасивые женщины вышли замуж, потому что умели хорошо готовить? И разве тебе неизвестно, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок?
– Ну кому же захочется совершить такое грязное путешествие?
Анни была за то, чтобы переехать на следующий день, но Карл напомнил, что они заплатили за квартиру по субботу. И кроме того, нужно заранее предупредить миссис Хэнсмон.
– Хорошо. Тогда у меня будет два дня на то, чтобы сделать здесь уборку. Карл, у меня чудесная идея! Я куплю кисть и краску и покрашу столы и стулья. Какой цвет ты бы предпочел?
– Любимая! – Он положил руки ей на плечи. – Посмотри на меня и внимательно послушай. Нам придется выехать из этого дома, когда прибудет новый тренер. Мы пробудем здесь всего два месяца. Ты понимаешь?
– Конечно. Но все равно мне бы хотелось, чтобы здесь было уютно, пока мы здесь живем.
– Не нужно. Анни! Пожалуйста! Если здесь станет слишком уютно, это разобьет нам сердце, когда придется съезжать.
– Может быть, и не придется. Может быть, тренер не захочет здесь жить. Может быть, у него шестеро детей и им тут будет тесно.
– Анни, Анни… – Он устало вздохнул, и морщинка между глазами обозначилась резче.
– Хорошо, дорогой. Тогда я не буду красить стулья.
Назавтра она вышла из дома в шесть часов утра, прихватив с собой будильник и столько вещей, сколько смогла унести. При холодном дневном свете коттедж выглядел не таким чудесным, как вчера. Он был пыльным и обветшавшим, а окна были такими грязными, что сквозь них ничего не было видно. И в доме стоял промозглый холод. Анни затопила кухонную печь, используя для этого бумагу, дрова и уголь из клубного здания. Они вернут уголь, когда у них будет собственный запас. Она разожгла хороший огонь и закрыла двери в комнаты. Вскоре стало уютно и тепло, но по-прежнему очень грязно. Анни принесла из клубного здания веник, швабру и маленькие бруски мыла, от которого пахло карболкой, и устроила в кухне хорошую уборку.
Вымытые окна без занавесок, казалось, впустили в кухню все поле стадиона, покрытое снегом. В конце поля было длинное двухэтажное здание. Позже Анни узнала, что это фабрика, на которой делают абажуры. В окнах виднелись крыши маленьких домиков на севере. Она предположила, что это город Лопин, и решила отправиться туда и взглянуть на этот городок.
Анни дошла туда за пять минут. На уличном указателе было написано: «Главная улица». Значит, такая улица действительно существует, с волнением подумала Анни. А она-то все время считала, что мистер Льюис придумал это название.
Подойдя к маленькой бакалейной лавке, Анни остановилась. Ее мысли стали возвышенными: «Эта маленькая лавка станет частью моей жизни. Я буду покупать здесь еду. Ее владельцы либо сделаются моими друзьями, либо просто будут меня терпеть. Но, по крайней мере, они будут делать
Фрэнси Нолан видит мир не таким, как другие, – она подмечает хорошее и плохое, знает, что жизнь полна несправедливости, но при этом полна добрых людей. Она каждый день ходит в библиотеку за новой книгой и читает ее, сидя на пожарном балконе в тени огромного дерева. И почти все считают ее странноватой. Семья Фрэнси живет в бедняцком районе Бруклина, и все соседи знают, что без драм у Ноланов не обходится. Отец, Джонни, невероятный красавец, сын ирландских эмигрантов, работает поющим официантом и часто выпивает, поэтому матери, Кэти, приходится работать за двоих, чтобы прокормить семью.
В детстве Маргарет Роуз Мур, девчушку, рожденную в семье ирландских эмигрантов в Бруклине, прозвали Милочкой Мэгги за ее непоседливый и веселый нрав. Но жизнь не пощадила Мэгги — в шестнадцать в двери постучалась беда, и ей пришлось бросить школу и целиком посвятить себя дому, отцу и новорожденному брату. Когда же наконец Мэгги встретила Клода, любовь всей своей жизни, он оказался совсем не из тех, с кем просто стать счастливой. Однако Милочка Мэгги всегда черпала силы в том, чтобы быть полезной другим, поэтому она, подобно стойкой тростинке на ветру, ни за что не сдастся под ударами судьбы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В 1929 году Кобаяси опубликовал повесть "Краболов", где описывает чудовищную эксплуатацию рабочих на плавучей крабоконсервной фабрике. Повесть эта интересна и тем, что в ней автор выразил своё отношение к Советскому Союзу. Наперекор японской официальной прессе повесть утверждала светлые идеи подлинного революционного интернационализма, дружбы между советским и японским народами. Первое издание "Краболова" было конфисковано, но буржуазные издатели знали, что повесть будет иметь громадный успех. Стремление к выгоде взяло на этот раз верх над классовыми интересами, им удалось добиться разрешения печатать повесть, и тираж "Краболова" за полгода достиг невиданной тогда для Японии цифры: двадцати тысяч экземпляров.
Саша Черный редко ставится в один ряд с главными русскими поэтами начала XX века. Некоторые знают его как сказочника и «детского поэта», кому-то, напротив, он представляется жестким и злым сатириком. В действительно в его поэзии звучит по-чеховски горькая нежность к человеку и себе, которой многим из нас так часто не хватает. Изысканный и грубый, лиричный и сатиричный, одновременно простой и непростой Саша Черный даже спустя сотню лет звучит свежо, остроумно и ярко.
В своем последнем завершенном романе «Взгляни на арлекинов!» (1974) великий художник обращается к теме таинственного влияния любви на искусство. С небывалым азартом и остроумием в этих «зеркальных мемуарах» Набоков совершает то, на что еще не отваживался ни один писатель: превращает собственную биографию в вымысел, бурлеск, арлекинаду, заставляя своего героя Вадима Вадимовича N. проделать нелегкий путь длиною в жизнь, чтобы на вершине ее обрести истинную любовь, реальность, искусство. Издание снабжено послесловием и подробными примечаниями переводчика, а также впервые публикуемыми по-русски письмами Веры и Владимира Набоковых об этом романе.
Альберт Бехтольд прожил вместе с Россией ее «минуты роковые»: начало Первой мировой войны, бурное время русской революции. Об этих годах (1913–1918) повествует автобиографический роман «Петр Иванович». Его главный герой Петер Ребман – alter ego самого писателя. Он посещает Киев, Пятигорск, Кисловодск, Брянск, Крым, долго живет в Москве. Роман предлагает редкую возможность взглянуть на известные всем события глазами непредвзятого очевидца, жадно познававшего Россию, по-своему пытавшегося разгадать ее исторические судьбы.
Э. М. Форстер (1879–1970) в своих романах и рассказах изображает эгоцентризм и антигуманизм высших классов английского общества на рубеже XIX–XX вв.Положительное начало Форстер искал в отрицании буржуазной цивилизации, в гармоническом соединении человека с природой.Содержание:• Куда боятся ступить ангелы• Рассказы— Небесный омнибус— Иное царство— Дорога из Колона— По ту сторону изгороди— Координация— Сирена— Вечное мгновение• Эссе— Заметки об английском характере— Вирджиния Вульф— Вольтер и Фридрих Великий— Проситель— Элиза в Египте— Аспекты романа.
Что делает нас такими, какие мы есть? Окружение? Но если оно тебе совсем не нравится, можно ли из него вырваться? Что для этого требуется? Чикаго, бедный иммигрантский район, конец ХХ века. Эсперанса стыдится дома на Манго-стрит, в котором живет со своей огромной шумной семьей, она мечтает скорее вырасти, сбежать из родного города и стать писательницей. Эсперанса наблюдает за соседями: их жизнь очень трудна, но они каким-то чудом умудряются быть счастливыми. Хотя в этом нет ничего странного, нищета – это ничто, если ты силен духом, не поддаешься грусти, стремишься к свободе и верен мечтам.