А может, это любовь? - [19]

— Не надо, Ник, — попросила она. — Наша жизнь и так сложна. Если мы не можем быть друзьями… — Она хотела добавить: любовниками мы никогда не станем.

Но Ник опроверг ее:

— Возможно, мы станем любовниками, но не друзьями.

Стефани застыла в недоумении, шокированная горечью, с которой были произнесены эти слова. Но Ник неожиданно улыбнулся, и она вздохнула с облегчением.

— Я было подумала, что ты говоришь серьезно.

— Я никогда не шучу, если дело касается серьезных вещей.

— Что-то я не пойму… — прошептала она с бьющимся сердцем.

— Что именно тебе непонятно? Что мы не можем быть друзьями? Или тебя смущает, что мы можем стать любовниками? Когда-то тебе это нравилось.

— Мы были тогда почти детьми.

— Но в моих объятиях ты не чувствовала себя девочкой. Ты была женщиной, Стефи, с головы до пят. Моей женщиной.

— Твоей? — рассердилась она, задетая его самоуверенностью.

— Признаю, это было обоюдно. Я был безраздельно твой, со всеми моими мечтами. Но мы стали старше и мудрее и можем называть вещи своими именами: сейчас мы оба испытываем друг к другу физическое влечение.

Ник встал и, заложив в рот два пальца, свистнул. Ребята прекратили игру и подошли к скамье. Ник разобрал игру каждого и отпустил всех домой. Затем попрощался со Стефани и тоже уехал.

— Мам, что ты тут делаешь? — удивился Дуги.

— Сама не знаю, — откровенно призналась она. — Но вообще-то я пришла посмотреть, как ты играешь.

— Пока еще не очень здорово, — ответил Дуги, но расплылся в довольной улыбке.

— В следующий раз я приду на игру, если мне удастся избавиться от покупателей и закрыть магазин. А сегодня — как насчет пиццы?

— Пойдет!

По дороге, слушая, как Дуги, захлебываясь, рассказывает о шансах команды на победу, Стефани немного расслабилась. Сейчас им стало легко общаться, дела пошли на поправку. А когда разрешится эта нелепая ситуация с Ником, жизнь и вовсе станет замечательной.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Когда он уехал? — стараясь сохранять спокойствие, спросил Ник.

Круглое лицо и черные глаза выдавали в хозяйке пансионата ее итальянское происхождение.

— Он сказал, что нанялся на какое-то ранчо, но не сказал, на какое именно.

— Жаль, я его, видимо, упустил. Мне нужен работник на ферму. Пожалуйста, не говорите шерифу, что я был у вас, а то мне попадет за то, что я уехал по своим делам в служебное время, — попросил Ник, нахлобучивая шляпу.

— Не скажу, — засмеялась женщина.

Этот человек изворотлив, как уж, чертыхнулся Ник. Он не мог себе простить, что упустил его. Описание его машины — черный пикап — ничего не давало: у половины парней в штате были такие машины.

В довершение всего, вернувшись в город, он увидел Стефани, которая входила в «Медвежий зуб» в сопровождении какого-то пижона в полосатом костюме. Это же недавно появившийся в их краях адвокат, и он явно времени зря не теряет, злобно подумал Ник. Ухлестывает за самой красивой женщиной в городе.

В таком гнусном настроении Ник патрулировал шоссе, выдав двадцать квитанций на штраф за превышение скорости и сделав три предупреждения за неработающие тормозные огни и огни поворота.

Окончив смену, Ник поехал к себе на ферму. Примитивный сарай, доставшийся ему в наследство от прежних хозяев и казавшийся вполне сносным, чтобы иногда переночевать, показался вдруг страшно убогим. Может быть, пора построить дом, настоящий, со всеми удобствами?

— Что вы на это скажете? — обратился он к ламам, высунувшим головы из-за загородки.

Глаза животных блестели от любопытства. На самом деле они совсем не такие умные, какими кажутся. Как некоторые, не будем называть имен. Из тех, что сохнут по женщине, которая…

— А, черт, — пробурчал он, вспоминая, чего только он не наговорил Стефани…

Уже сгущались сумерки, небо стало темно-синим, как глаза Стефани, когда она бывала огорчена. Впрочем, она дала ему ясно понять, что ее проблемы его не касаются.

Только дураки не учатся на своих ошибках, так что он получил то, что заслужил.

Вдобавок ко всему лама, любившая плеваться, явно нацелилась на него, так что ему пришлось быстро отскочить в сторону.

— Еще раз такое позволишь, приятель, — пригрозил он ламе, — и пойдешь на жаркое.

Стефани оттолкнула теленка, который нацелился схватить край ее юбки.

— Шалишь, — отругала она его, ополоснула ведро и поставила на полку.

Одна из кошек, живших в сарае, стала тереться о ее ногу. Стефани почесала у кошки за ухом, и та от удовольствия зажмурила глаза и замурлыкала. Если бы в жизни все было так же просто, вздохнула Стефани.

Она вошла в дом и в одиночестве села ужинать. Дуги остался сегодня ночевать у Клайда. Мальчики снова стали неразлучными друзьями. Оба играли в футбол и восхищались каждым словом своего тренера, бывшего для них непререкаемым авторитетом.

Стало уже прохладно, когда она, надев спортивный костюм и толстые носки, вышла посидеть на крыльце. Читать не хотелось. На душе почему-то было тревожно. Когда она закрывала глаза, ей виделся Ник, вспоминался их поцелуй.

Она пыталась думать о других вещах, например о том, что зимой жить на ранчо будет холодно, им лучше перебраться в город.

Кругом было очень тихо, и это ее угнетало. Огни в доме были погашены, и поэтому казалось, будто тут вообще никто не живет. Луна серебрила траву на лугах, но сегодня их красота ее не восхищала.