А. И. Левитов - [4]

Умер Левитов в январе 1877 года, сорока двух лет, от воспаления давно пораженных туберкулезом легких. В репортерском отчете одной из московских газет сообщалось: «Хоронили Левитова… на деньги, собранные по подписке… церковь… была переполнена публикою… вокруг гроба виднелись незнакомые лица… это все были студенты, пришедшие отдать последний долг писателю, честно служившему своему делу… студенты донесли гроб покойного на своих руках до самого кладбища. В этом похоронном шествии не участвовали ни духовенство, ни факельщики… и тем не менее эта толпа молодежи, с пением несущая гроб, на крышке которого скромно красовался лавровый венок, представляла собою нечто весьма отрадное и не лишенное некоторой назидательности…»

Жизненный путь Левитова типичен для писателя-разночинца. Характеризуя историю демократической литературы как «мартиролог, то есть перечень мучеников», Горький писал: «Редкий из литераторов-разночинцев доживал до сорока лет, и почти все испытали голодную, трущобную, кабацкую жизнь». И хотя никто из писателей этих никогда не имел элементарных условий не только для творческой работы, но и просто для существования, часто не имел возможности получить настоящее образование, каждый из них внес свой заметный вклад в дело борьбы за лучшее будущее своего народа, в дело процветания отечественной литературы. Эти писатели «дали, — как писал Горький, — огромный материал к познанию экономического быта нашей страны, психических особенностей ее народа, изобразили его нравы, обычаи, его настроения и желания…»

Говоря о первых писателях-разночинцах, Горький не раз обращался к творчеству Левитова — «знатока души российской», «одного из лучших лириков в прозе», «трезвые показания» которого о народе он высоко ценил.

Левитов не видел, не знал реальных путей к лучшему будущему родины. Известную роль здесь сыграло и то обстоятельство, что годы расцвета творчества Левитова — время жесточайшей политической реакции. Наиболее сознательные герои Левитова — разночинцы, молодые плебеи, стремящиеся к знаниям, к свету — гибнут, как правило, в неравной борьбе («Степная дорога днем», «Петербургский случай», «Говорящая обезьяна» и др.). Но, горячо сочувствуя своим героям, писатель понимает, что какую-то часть их неизбежно, как говорит Теокритов, одолеет «бес», перекликаясь в этих своих прогнозах с другим писателем-разночинцем — Н. Г. Помяловским, автором «Мещанского счастья» и «Молотова».

Тяжелой жизни людей, задавленных горем и нуждой, Левитов противопоставляет могущественную и величественную природу, лучшее, признается он, — «что только я узнал во всю мою жизнь». Но, обращаясь к природе, как к великой утешительнице, писатель понимает, что изменить народную жизнь может лишь «уничтожение неправды людской».

Рассказ о расправе «мира» с беднячкой вдовой автор заканчивает верой в то, что «грозный… грянет некогда суд на людей и обстоятельства, которые заслепили столько глаз, не видящих чужого несчастья, которые притупили столько душ…» («Расправа»). В «Степной дороге днем» автор, глядя на «трудящиеся спины», «красные изможденные лица, покрытые кровавым потом», задается вопросом: «Что было бы, ежели бы все это, не вынесши своей тяжкой боли, вскрикнуло вдруг?» В одном из своих очерков Левитов пишет о том, что, наблюдая «безалаберное море безалаберных дел людских», он «испытывает желание физической силы, чтобы, с одной стороны, помочь какому-нибудь храброму и честному пловцу жизненного океана… с другой, чтобы стукнуть в лоб негодяя…» В своих прямых высказываниях Левитов дальше такого протеста не идет.

Однако само содержание и художественная выразительность его произведений придавали им подчас революционное звучание. Не случайно в записке министра графа Палена «Успехи революционной пропаганды» (1875) маленькая книжка «Степных очерков» Левитова, в которую входила между прочим и «Расправа», была названа в числе пропагандистских книг, с которыми революционная интеллигенция тех лет шла «в народ». «Крайне предосудительными в цензурном отношении» были признаны произведения Левитова и в 1884 году, когда готовилось издание сочинений писателя. Все его очерки и рассказы по «высочайшему повелению» не должны были «быть допускаемы к обращению в публичных библиотеках и общественных читальнях», «когда бы и в каком виде они ни были изданы».

Далеко в прошлое ушла жизнь, о которой с таким суровым, скорбным и вместе с тем мягким лиризмом писал Александр Иванович Левитов. Но образы простых русских людей, их поиски лучшей жизни, замечательные картины русской природы, глубоко поэтичный язык составляют непреходящую ценность лучших очерков и рассказов писателя, и нельзя не согласиться с М. Горьким, писавшим о том, что они много могут дать уму и чувству читателя.

М. Блинчевская