А этот пусть живет... - [18]

— Дело не в этом. Просто срок в сорок восемь часов — совершенно нереальный.

— Да ведь подозреваемый уже в изоляторе сидит!

— Ну и что? Мало ли как там дело обернется! Может, ему этот труп кто-нибудь в багажник подбросил.

— Ну, ты даешь Митин, — почесал в затылке начальник РУВД. — Тебе, пожалуй, надо не криминальные, а фантастические романы писать. И сколько же тебе дней надо?

— Не менее трех суток, — категорически объявил опер, и Сбитнев внутренне улыбнулся. — И еще…

— Что еще?

— Без помощников мне не обойтись.

— Хорошо, так и быть, — быстро согласился Николай Ильич, — даю тебе оперуполномоченного Курского. Подходит?

— Подходит, — расплылся в довольной улыбке старший лейтенант Митин и, уже уходя, в дверях, услышал:

— И не забудь о джентльменском соглашении! Учти, я весь наш с тобой разговор на диктофон записал.

10. Окунь и Гангут

Обнаружив недвижного Ряху, оба балаковца, не сговариваясь, выхватили пистолеты и стали тревожно озираться по сторонам, но слабый свет зажигалки Гангута давал немного возможностей для полноценного обзора.

— Где выключатель? — негромко спросил Окунь.

Бригадир включил в сенях свет, и Советник склонился над поверженным Ряхой.

— Готов, — объявил Советник после полуминутного обследования тела. — Один выстрел в грудь, другой, видимо контрольный, в голову. — Он показал рукой в сторону двери, ведущей в жилые комнаты, и кивнул бригадиру: — Осмотри помещения.

Гангут с пистолетом на изготовку осторожно двинулся внутрь дома; вслед за ним, держа интервал в три-четыре метра, пошел Советник.

Они тшательно обследовали весь дом, потом прилегающий к нему участок, а затем оба автомобиля — Пионера и Ряхи, но более ничего подозрительного или сверхъестественного не обнаружили.

Впрочем, им за глаза хватало убитого Ряхи.

Они вернулись в дом и остановились у распростертого тела боевика.

— Вопрос первый, — задумчиво произнес Советник, — где остальные братки из твоей бригады? Где Пионер — он ведь был вместе с Ряхой? Где Куцый?

Бригадир в ответ выхватил трубку мобильного телефона и хотел было набрать номер кого-либо из указанных братков, но тут вдруг зачирикал сотовик Ряхи, расположенный у того на поясе.

Окунь, помедлив, взял трубку, но, соединившись, не произнес ни слова. Отключив мобильник, повернулся к бригадиру:

— Промолчали. Но дыхание чье-то было слышно.

Гангут опять потянулся за своей трубкой, позвонил Пионеру, но сотовик этого братка оказался отключен.

И тут послышался звук подъезжающей машины. Оба балаковца бросились к окну.

— «Паджеро» Куцего, — шепотом произнес Гангут.

— Не высовывайся, — тоже очень тихо молвил Окунь. — Посмотрим, как он себя поведет.

А повел себя Куцый очень настороженно, так, будто ожидал засады: перед входом на территорию дачи вытащил пистолет, сначала пошел очень медленно, то и дело оглядываясь, а потом стремительно кинулся в дом, где и наткнулся на труп Ряхи.

Браток вскрикнул, развернулся и хотел было выскочить во двор, но ему наперерез из темного угла сеней бросились Окунь и Гангут.

Последний скомандовал:

— Пушку на пол! Руки за голову!

Куцый рефлекторно подчинился. Пистолет выпал из его рук и глухо стукнулся о деревянный пол.

Бригадир обыскал своего боевика, но другого оружия не нашел. Окунь же, подобрав «макарова», теперь обнюхивал его ствол.

— Вы чего, братаны? — наконец подал голос Куцый, осторожно оглядываясь.

— Опусти руки и повернись ко мне. — Окунь сунул реквизированный пистолет себе в карман пиджака. — Ты зачем пушку при входе на хазу вытащил? Всегда такой осторожный?

Вопрос, очевидно, смутил боевика, но еще больше его смущал труп Ряхи, на манер мешка с картошкой сдвинутый Гангутом в угол прихожей, и Куцый хранил молчание.

Бригадир легонько двинул его кулаком под ребра:

— Ботало, что ли, проглотил? Тебя спрашивают — отвечай!

— Ну я, — осторожно подбирая слова, заговорил наконец браток, — на подъезде к хазе позвонил по мобильнику Ряхе, а тот не ответил. Я подумал, хрен его знает, чего он молчит. Ну и…

— Так это ты в трубку дышал? — перебил его Окунь.

— Я. — Куцый понемногу успокаивался.

— А чего звонил? — продолжал допытываться Советник.

— Ну, я немного задержался в пробке, еще в Москве. Думал, бригадир вперед меня приедет, — он кивнул в сторону Гангута, — и недоволен будет. Хотел узнать, приехал ли…

— Понятно, — кивнул Окунь, — а что насчет Ряхи думаешь? Кто его завалил? И где Пионер?

— Ничего не знаю, без булды. — Неожиданно для всех, включая, видимо, себя самого, Куцый перекрестился.

— Что скажешь? — Окунь повернулся к Гангуту.

Тот, скорчив недоуменную физиономию, пожал плечами.

Было видно, что Советник еще продолжает питать некие подозрения насчет Куцего, тем не менее он вернул боевику пистолет, задав при этом очередной вопрос:

— Тебе черный джип «БМВ» навстречу не попадался? На Минке или ближе к Арканово?

— Что-то не припомню. Вообще-то я за рулем по сторонам не зырю.

— Похвально. А гаишник тебя нигде не останавливал?

— Было дело. Недалеко от Арканово.

— Как он выглядел?

— Рыжеватый такой старлей. — Почувствовав, что удачно ответил на все вопросы, Куцый еще более приободрился.

Советник развернулся к Гангуту:

— Кто из родных у Ряхи остался?