...А что будем делать после обеда? (сатирические рассказы о маленькой стране) - [9]

— Неправда ли, чудесно звучит?

— Что? — переспросил Шломо. — Я не понимаю.

— Шумно! — прокричал я. — Здорово шумит.

— Что? Где?

Он говорил что-то еще, но для моей школы чтения по губам это было слишком, я этого не изучал. Знаками я вывел самолет Шломо на посадку в кухню, где гул реактивного двигателя слышался не так отчетливо. Шломо объяснил мне, что каждый девственный аппарат требует один-два дня, чтобы привыкнуть к новым условиям и обкататься. Но, добавил он, если до завтра он на что-нибудь пожалуется, я должен им перезвонить, он будет рад.

То, что разыгралось той ночью, я не побоюсь сравнить с самой дорогостоящей продукцией братьев Люмьер. Каждые десять минут я вставал, включал свет и пытался уменьшить шум, для чего снова и снова поворачивал успокоитель. Однако, он вообще ничего не успокаивал, даже самую лучшую из всех жен, которая постепенно впадала в истерику. Я утешал себя старой избитой мудростью, что человек ко всему привыкает. Но к двум ночи, стоя с отломанным успокоителем в руке, я уже мог реагировать на происходящее только по-венгерски.

Неприятный шум сопровождался сильным холодом, при котором, возможно, и удалось бы заснуть, если бы кровать непрерывно не вибрировала.

После трех ночи самая лучшая из всех жен вскочила, порылась в аптечке и мы заткнули уши ватой. После чего воцарилась благотворная тишина. Только время от времени Боинг преодолевал звуковой барьер.

В пять жена написала на блокноте, лежавшем между нами: "Этот монстр завтра вернется к Шломо, понятно?". Я так же письменно информировал, что заплатил наличными. Я увидел беззвучный болезненный вскрик, вырвавшийся у нее, и он поразил меня в самое сердце. Охваченный внезапным порывом, я бросился к "Шепчущему ящику" и выключил его.

Произошло что-то невообразимое. Авиационное сообщение прекратилось, и в летнем тепле, обволакивающем нас, мы уснули, как два шпиона, пришедших с мороза.

Утром я позвонил Шломо.

— Послушайте, — сказал я, — этот кондиционер…

— Хорошо, хорошо, — не дал он мне договорить, — мы его заберем и вернем вам деньги.

Через полчаса появились оба увальня, демонтировали адскую машину, и тут выяснилось, что замуровать лазурную дыру в стене будет стоить 500 фунтов. Я торговался недолго. Я был настоящим неудачником.

Потребовалось немало времени, прежде чем мы привыкли к тишине. Но, как уже говорилось, человек ко всему привыкает.

Когда мы вскоре вслед за этим посетили знакомую супружескую пару, на входе нас встретила приятная прохладная квартира и шум взлетающего навстречу Боинга.

— Эту штуку только сегодня утром установили, — прокричала мне в ухо хозяйка. — Но мы уже сообщили в фирму "Быстро", что возвращаем ее. Теряем мы только затраты на установку. Но это все равно лучше.

Я осмотрел машину. Рычаг успокоителя был отломан.

* * *

У задней стены своего бюро Шломо производил отчаянные усилия, стараясь освободиться от моего удушающего захвата. Но я держал его крепче, чем он предполагал.

— На кондиционерах ничего не заработаешь, — стонал он. — Пошлины и налоги такие высокие. Единственное, что приносит деньги, является установка и замуровка дыр.

Я заломил ему руки за спину и поволок в складскую комнату[12]. Мои опасения подтвердились: весь инвентарь состоял из одного старого Боинга.

Рядом сидели на корточках двое увальней и жрали бутерброды с колбасой.

Шломо поник головой.

— Ну, хорошо, мы продаем один и тот же аппарат, а на следующий день его демонтируем. Признаюсь. Но должен же я на что-то жить? У меня жена, дети, любовница…

Но вот почему, несмотря на хорошую прибыль, фирма "АО Быстро-кондице-установка" внезапно объявила о своем банкротстве, никто понять не мог. Дело было не том, что исчезли все покупатели. Так быстро это не происходит.

Исследование установило: Шломо продал свой "Шепчущий ящик" в Бат-Ям, одному из старейших, но еще живущему поселенцу и ждал на следующий день обычного звонка с отказом. Но когда его не последовало, он впал в панику и позвонил сам.

— Аппарат не слишком громко работает? — поинтересовался он.

— К сожалению, — ответил дряхлый первопроходец, — у меня до шабата все занято.

Он был глух, как пробка. И Боинг Шломо, единственный в своем роде источник дохода, был снят с пробега.

Прекрасная мечта

Самое прекрасное на земле — жить летом в Израиле. Но вдвойне прекрасней влюбиться под небом Тель-Авива в красавицу-израильтянку, жениться на ней и уже потом вместе с ней переехать жить в истинно израильскую атмосферу в Нью-Йорк.

Любовь с первого взгляда

Премьер-министру Израиля Нью-Йорк, весной Иерусалим.

Уважаемый премьер-министр!

Хотя мне только 21 год, я очень много слышал о Вашей прекрасной стране.

Я большой поклонник государства Израиль. Я это говорю не как еврей, а как интеллектуал. Особенно большие ожидания я связываю с вами и вашими выдающимися усилиями в области химических исследований.

У меня к Вам небольшая просьба. Недавно мы получили от родственников, побывавших в Израиле с визитом, маленькую коробочку песка со Святой земли.

Они его взяли для нас с пляжа в Тель-Авиве. С тех пор эта коробочка стоит на нашем камине и восхищает всех гостей. Но я пишу вам вовсе не по этому поводу. Эта коробочка была завернута в страницу из иллюстрированного израильского журнала под названием "Давар Хапоэлет". Одно из фото изображает группу молодых девушек на сборе урожая грейпфрутов, или как вы их там называете. Меня особенно поразил вид одной восемнадцатилетней сборщицы грейпфрутов, чей милый маленький носик выдается из общего ряда.