А. А. Прокоп - [57]

— Откуда вам известна моя фамилия — произнёс Калинин после небольшой паузы.

— Вы сами только что предъявили своё удостоверение — засмеялся Борис Осипович.

— «Это был он и никто другой. Нет никакого Богоявленского и если, он даже черным по белому прописан в паспорте, на самом деле его нет. Есть только Резников, собственной персоной».

Калинин открыл регистрацию. Там стоял штамп со странным адресом «Калинина 1»

— «Какая-то игра слов» — подумал Калинин.

— Так, чем могу быть обязан? — старомодно спросил Борис Осипович.

— Это ваша машина? — спросил Калинин, указывая на белую Тойоту возле которой стоял Резников — Богоявленский.

— Нет моя, вот рядом — ответил тот, указав рукой на стоящую рядом серую Хонду.

— Извините — проговорил Калинин, чувствуя, как краска подступает к его лицу.

— Ничего страшного господин капитан — снова улыбался Резников — Богоявленский.

— Вы очень похожи на одного человека — произнёс Калинин, стараясь вернуть на какое-то время утраченную уверенность.

— Неужели, бывают совпадения. Хотя я в них не особо верю. Я могу идти? — спросил Резников — Богоявленский.

— Да, конечно — прошептал Калинин.

Резников — Богоявленский сделал несколько шагов к своей машине, но остановившись неожиданно произнёс.

— Господин капитан не желаете закурить?

— Что? — не расслышал до конца Калинин.

— Угощайтесь — Резников — Богоявленский уже стоял рядом, он так же улыбался и протягивал вытащенную из серебряного портсигара доисторическую папиросу.

— Попробуйте шикарный табак, сейчас такого вы не найдете — сказал Резников — Богоявленский, после чего демонстративно откланявшись сел в свой автомобиль, и пока Калинин смотрел, то на него, то на папиросу, отъехал со стоянки, и быстро исчез слившись с разноцветным потоком авто.

Калинин продолжал рассматривать папиросу. После зажёг зажигалку.

— Действительно хороший табак — сказал он сам себе, сделав несколько глубоких, размеренных затяжек.

— «Калинина один — это же адрес Степана Емельянова» — поразила Калинина запоздавшая догадка.

Он, не двигаясь с места докурил папиросу. Затем прошёл десяток метров до свободной лавочки, что находилась совсем рядом с остановкой общественного транспорта.

— «И что делать? Что со всем этим делать? Если я сейчас проверю, то никакого Богоявленского зарегистрированного по адресу Калинина 1, не будет и в помине. В какую игру играют эти люди, что им нужно’’ — думал Калинин.

Сейчас одиноко сидя на лавочке, он чувствовал что-то совсем неприятное, что никогда до этого ни касалось его, ни вторгалось в его давно определившуюся жизнь. Отчетливо виделось, что впервые в его обширной практике не он ловит злоумышленников, а происходит всё в ровной степени наоборот. Его ведут, его ловят на какую-то наживку, и неизвестно какой мотив лежит в основание данного дела.

— «Закрыть к чёрту это дело. Взять за жабры алкоголика Дениса» — думал Калинин, пытаясь обмануть самого себя, но самолюбие, не ожидая долго, заявило о себе:

— «Нужно ещё посмотреть. Ещё посмотрим, что это за игра» — Калинин поднялся с лавочки и двинулся в сторону, от продолжавшего шуметь своей суетой районного рынка.

3

…Павел с трудом пережил следующий день. К жуткому похмелью добавились, ещё более тяжёлые нотации со стороны благоверной супруги Оксаны. Размышления и вовсе делали из Павла живого мертвеца. Добавляющиеся к ним воспоминания имели стойкое определение кошмара, захватившего себе место в реальной действительности. От всего этого выпавший в жизненном календаре день стал для Павла самым чёрным, даже из всех тех, что когда-то казались ему наихудшими. Правда, физическое состояние малость восстановившись, сумело помочь Павлу хоть немного разогнать обступивший его мрак, только вот нужно было что-то делать. Просто сидеть и ждать, как говориться с моря погоды, казалось Павлу стопроцентным самоубийством. Решение же не спешило хоть чем-то себя проявить. Было два варианта, но оба выглядели сомнительными. Что-то ненадежное и призрачное витало в воображение. Оно и не давало успокоиться, и пусть изначальный вариант с посещением священника не сулил чуда, но говорить нужно, и ещё важнее услышать мнение человека, который, по мнению Павла, должен ближе всех находиться к волнующим его кошмарам. Если рассказать о своих подозрениях Калинину, то это бессмысленно и даже опасно. Неизвестно, как поведет себя Резников, что может прийти в голову Выдышу.

— «Нужно бежать, просто бежать отсюда» — посетила Павла категоричная мысль и он, одевшись, всё же решил навестить Бориса.

— «Лучше будет не звонить. Если его нет, тогда позвоню и договорюсь о встрече» — думал Павел, направляясь в храм «Святых новомученников».

Сам храм располагался практически в центре города. Не самый высокий, но при этом сразу бросающейся в глаза своей начищенной белизной. Хорошо вписался он между двух нешироких улиц, что образовали в этом месте перекресток. Золото пяти куполов, аккуратные кресты, притягивающие к себе любого прохожего, и скромная почти домашняя ограда, внутри которой приветливо встречает ноги тротуарная плитка кирпичного оттенка. По бокам и в глубине от неё, цветут свежей зеленью насаждения кустарников. Видны заботливо ухоженные клумбы с цветами, а недавно прошедший теплый летний дождик разбрызгал по цветам и кустарникам тонкие чуть заметные капельки влаги. Намочили они и тротуарную плитку, сделали её заметно темнее, прибили в песок ещё недавно лежавшую на ней пыль. Вылезло через два больших облака причудливой формы, вездесущее солнце. Сильнее засверкало золото куполов. Упала на противоположный тротуар тень от крестов. Окутанный этой тенью и вошёл в ограду Павел. Проследовал к входу, забыв, перекреститься, открыл искусную дверь во внутренние апартаменты божией обители на земле.