93-й. Год великого поражения - [21]

Мы не получим 24 млрд. Долларов в помощь. Да и само их получение будет связано с выплатой таких процентов и обставлено такими кабальными условиями — Россия не рассчитается и вовек. Лишь враги России способны идти на такие условия. Им важно удержаться у власти, а цена во всех смыслах значения не имеет. Режим демократов, изгнивая и отравляя все вокруг невиданной коррупцией, открытым хищничеством, распахивает ворота в тоталитаризм — люди доведены до высшей степени отчаяния и гнева.

Однако режим террора, государственный бандитизм по образцу прошлого, на мой взгляд, к повторению (после падения демократов) невозможен. И опыт это исключает: не заводить же с того, что подкосило нас в прошлом. Это катастрофа — опять обратиться к государственному бандитизму. Это даст народу еще один урок беззакония, погрузит нас в болото бесправия и произвола власти. Так же обстоит дело и с экономикой: не усвоить, что социализм рухнул из-за отсутствия в его доктрине основополагающего принципа — материальной заинтересованности, — значит опять повторить весь трупный ход наш.

Идеологией той власти, которая придет на смену демократов, вероятнее всего окажется русский национализм в его «государственном» оформлении (государственники). он, кстати, и заполнит идеологический вакуум (воспитание детей, молодежи, принципы государства — России!). Содержание же власти, способы управления скорее всего будут заимствованы от социализма. Это будет русская государственность с управлением почти наверняка по социалистическому подобию, так как другие способы управления еще не опробовались в нашей жизни.

Ежели национальную идею используют для реанимации и возвращения тоталитаризма — она, эта идея, будет ошельмована. Это все равно как чудо Бога повернуть на разного рода политические махинации — от идеи Бога ничего не останется, разве цинизм и лицемерие.

Национальные идеи называют примитивными, узколобыми. И понятно, национальная идея конкурировала у большевиков с интернационализмом. Так утверждают и при капитализме, и тоже понятно почему. Национальная идея мешает созданию единой рабочей площадки для капитализма.

А что патриотизм — оружие чрезвычайно могучее, гораздо более действенное, нежели самое совершенное боевое оружие, доказала, к примеру, Вторая мировая война. Именно тогда большевики вспомнили о патриотизме — и война приняла статут отечественной. Со всех сторон понеслись призывы к борьбе с врагом славян. Даже был срочно создан Всеславянский комитет, его возглавил генерал-полковник Гундоров. Появились ордена Суворова, Кутузова… Оживилась деятельность Церкви. Все правильно. Нет оружия сильнее любви к Родине.

Спадает кризис, и тут же исчезает необходимость в островыраженной национальной политике. Национальное чувство выступает в политике всякий раз, когда народу и стране грозит катастрофа. Националистами, псевдопатриотами, «коричневыми» клеймят всех, кто препятствует разграблению страны…

Осенью и в начале зимы на нас обрушатся массовые увольнения. Совершенное безразличие наших властей к урожаю (пусть каждый выживает, как умеет) окрашивает грядущую зиму в мрачные тона народного горя. В предчувствии бед последние недели характеризуются стремительным размежеванием сил.

Новые господа в нетерпении взять капитал, узаконить, пустить в дело готовы зарыть половину народа. Такова логика вещей, я ничего не прибавляю. Никакая «экономика» это не оправдывает. Это в чистом виде преступление. Ради нового класса «господ» у людей отнимается все до копейки — и это называют реформами.

Происходит избиение людей, но богатства (а это целая страна) стоят этого. И людей ожесточенно гнут к земле: «Несите свой крест, это ваша плата за социалистическую революцию. Отмаливайте грехи у Бога». И цинично подсовывают вместо хлеба и лекарств — молитвы. Нет, я не против Православия. Я глубоко чту его. Но новый класс, отнимая хлеб у людей, подсовывает ему церковь. И все это именуется реформами. Никто не защищает народ. Его, на уголовном жаргоне, «сдали» — во имя экономики, то бишь становления частного капитала. Разве так делают? К Богу обращаться надо в первую очередь вам, господа реформаторы и деловые люди, ибо совершаете вы во имя своих богатств большой земной грех. Ваши реформы бешено нетерпеливы, бездушны и безразличны к людям.

Экономика выступает первой и самостоятельной величиной. Жизнь человека принесена ей в жертву. Весь народ, за ничтожным исключением, принесен в жертву экономике. А экономика — это становление частного сектора. Не думаю, что это вдохновляет народ, 90 % которого очутилось за чертой бедности. Кто гонится за наибольшим эффектом от реформ и пренебрегает данным обстоятельством, может проиграть все. И мы действительно проиграем все! Везде и всегда речь только о том, чтобы угодить реформам, то есть частному капиталу, о народе — ни звука, хотя весь этот капитал всходит на народном труде, на отобранных у людей деньгах. Народ несет эту реформу на плечах. Это совершенный факт, иначе отчего ему нечего есть? Реформы — всегда вещь болезненная, но то, как это делается в России, иначе как преступлением не назовешь. Народ принимают за нечто неодушевленное: можно обобрать (помните, разумеется, либерализацию цен?), можно передвинуть, можно и поломать, выбросить… Такой характер реформ не только причиняет страдания народу, но глубоко оскорбляет.