900 дней в тылу врага - [73]
Наш путь шел вдоль железной дороги Новосокольники — Дно. Свет автомобильных фар выхватывал из темноты знакомые названия деревень: Недомерки, Заболотье, Ровни, Барсучки.
А вот и Насва. Когда-то здесь было гнездо полицейщины. Отсюда каратели ходили на партизан, здесь они немало расстреляли честных советских граждан.
На придорожном знаке надпись: «Погост Заклюка». В памяти ярко всплывает апрель 1943 года. Немцы встретили нас тогда сильным пулеметным огнем.
Во втором часу ночи въезжаем в Локню. В гостинице нас уже ждут — это заботливый Марго позвонил по телефону о нашем приезде.
Рано утром отправляемся через Бежаницы на Новоржев. На этом участке расположено село Гривино, где находился вражеский гарнизон, уничтоженный нашим отрядом в марте 1943 года.
Щедрое июньское солнце, сопровождавшее нас на всем пути, спряталось за тучи. В воздухе запахло дождем.
Свернув с большака влево, поднялись на невысокий пригорок, густо засеянный рожью, и увидели перед собой старую церковь с разбросанными возле нее небольшими домиками. На улице — ни души. Мы остановились у церкви, и я долго не мог вспомнить, где жила старушка, которая напутствовала нас перед боем. Пришлось обратиться за помощью к местным жителям. Постучались в первый попавшийся дом. На наш вопрос женщина ничего утешительного ответить не могла, так как не жила здесь в войну.
— А кого же спросить?
— Зайдите вон в ту избу, под высоким тополем, — показала она рукой.
Подъехали туда. На наше счастье, хозяин с хозяйкой были старожилами села. Они не забыли ту ночь, когда мы напали на немцев и когда на нашу сторону перешли поляки.
— А не помните ли, мамаша, старушку, которая жила где-то под горой? Она тогда и показала нам немецкую казарму, — спросил я.
— Как же не помню! Это вы про бабку Гапу спрашиваете.
— Где она теперь?
— Здесь же, в Гривине живет.
— Можно увидеть ее?
— Да почему же нельзя, — ответил хозяин. — Сейчас я моментом сбегаю за нею.
Мы вышли на улицу. Возле машины стал собираться народ. Не прошло и десяти минут, как хозяин представил нам бодрую старушку.
Старая женщина пристально посмотрела на меня и с радостью воскликнула:
— Так это вы были?! Ох, господи… Я сразу приняла вас тогда за партизан, хотя вы и разговаривали по-германски…
— И сказали нам: «Гоните, сынки, иродов отсюда», — подсказал я, обняв старушку. Это была Агафья Петровна Якимова, русская женщина-мать, патриотка.
По пути в Новоржев нас застал большой ливень. Когда явились в Новоржевский райком партии, его работники смеялись:
— Спасибо партизанам, дождичка привезли, а то засуха замучила…
К вечеру наш «газик» был в Опочке. Рабочий день еще не кончился, и мы застали всех на месте. Уже через час в райкоме собрались бывший командир 4-го отряда бригады Гаврилова П. С. Филиппов, заместитель ком брига по разведке Г. Н. Батейкин, старшина А. Н. Кутейников, разведчицы 5-го отряда — П. П. Запорожец, О. А. Михайлова. Договорились, что завтра опочецкие товарищи выедут с нами в белорусские леса под Юховичи в бывший лагерь 3-й бригады, где зарыто в тайнике оружие и вещи партизан. Тайником занимался старшина Кутейников, и он обещал найти его.
Утром, позавтракав, поднялись на высокий вал, осмотрели Опочку, затем искупались в реке Великой и двинулись в путь. Часам к десяти прибыли в Себеж. Сколько раз в войну приходилось кружить возле него, и вот только теперь впервые довелось проехать по себежским улицам. Небольшой, приютившийся среди двух озер городок напоминал курорт.
Надеясь вернуться в Себеж на обратном пути, мы не стали здесь задерживаться и двинулись дальше. Опять пошли знакомые места. Вот Рудня Себежская, где в сорок третьем мы устроили засаду на карателей.
Через десять километров показалось озеро Осына. Здесь стояла наша бригада. Вспомнился «московский» лед, Каллистрат Устинович, расстрелянный немцами. Деревни, в которой мы жили, не оказалось. Немцы сожгли ее вместе с жителями.
Заполдень приехали в Юховичи. Местные жители встретили нас гостеприимно. Каждый старался сделать нам что-либо приятное.
Развернув партизанскую карту, я увидел знакомые названия деревень и сел, в которых дислоцировались отряды и бригады народных мстителей: Авангард, Черепето, Россоно, Селявщина, Горяне, Альбрехтово. В то время над этими местами, называвшимися Россонским партизанским краем, беспрестанно кружили вражеские стервятники — «костыли» и «рамы». Они бросали листовки и бомбили беззащитные белорусские села. Теперь здесь — мирная жизнь. И ничего не напоминает о суровых днях, тяжелых испытаниях.
Едем в лес. Алексей Никитович Кутейников, сидя в первой машине, показывает шоферу дорогу. Местами попадаются заболоченные участки, и мы с трудом двигаемся вперед. Наконец останавливаемся. Кутейников выходит из машины, долго осматривается, потом решительно говорит водителям:
— Давай назад.
Разворачиваемся, едем обратно. Сворачиваем в сторону и опять попадаем на вырубку. Что за оказия?
Возвращаемся к Юховичам. На дороге встречаем двух лесорубов. Спрашиваем о партизанских лагерях. Один из лесорубов, человек лет шестидесяти, говорит, что может показать землянки. Берем его с собой. Через три километра машины уткнулись в болота.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».