900 дней в тылу врага - [15]
В этот вечер товарищи так и не вернулись к нам. Не пришли они и ночью.
В целях безопасности решаем сменить место стоянки. Утром мы пробираемся по густому лесу к болотистой речке Язнице и располагаемся на ее берегу. На поиски пропавших товарищей высылаем четверых бойцов.
В лесу тихо, не слышно ни звука. Утренний туман пеленой повис над рекой, и сквозь его кисею едва заметен противоположный берег. Над нами, совсем низко, закурлыкали вспугнутые кем-то журавли. Может быть, их вспугнули те, кого мы ждем?
Над верхушками деревьев поднялось солнце. Туман рассеялся. Место, где мы расположились, оказалось на редкость грибное. Ребята моментально набрали боровиков, разожгли небольшой костер, и вскоре нас защекотал приятный запах жареных грибов.
Часа через три с противоположного берега донесся радостный голос Горячева: — А вот и мы, привет!
Мы увидели четверых наших товарищей. Радости не было границ. С нетерпением ждали, когда они переплывут реку. Но радость наша была омрачена. Поповцев сообщил о гибели бойца Смирнова. Ребята молча обнажили головы.
Скоро вернулись двое других разведчиков. Соколов рассказал, что женщины похоронили Смирнова на берегу реки. Вскоре после этого в Лепешиху прибыл отряд немцев.
Бойцы клянутся отомстить за гибель партизана. К сожалению, сейчас к деревне нельзя подойти незамеченными. И мы даем слово вернуться в эти края.
Было уже темно, когда группа переправилась через Язницу. Долго двигались по густому многолетнему бору и лишь к полуночи вышли к незнакомой деревне. Оставив группу во ржи, я с двумя бойцами пошел к черневшим невдалеке избам. Мы выбрали убогий домишко и тихо постучали. На порог вышел невысокий мужик в полушубке и подштанниках, похожий на чеховского злоумышленника. Он равнодушно посмотрел на нас и, смачно зевнув, спросил:
— Чево надо, ребята?
— Наши есть в деревне?
— Полицейские? А то как же, есть.
— И солдаты есть?
— Солдаты днем были. Говорят, поехали на партизан в Лепешиху.
— А разве и здесь есть партизаны?
— Похаживают. Нешто не знаете, или вы не здешние?
— Из Невеля мы.
— А-а-а. А я принял вас за топорских. Всегда оттуда приходит ваш брат.
— Нет, батя, со сволочами мы не в дружбе, — сказал я.
— Как? Нешто вы не из тех? — удивился мужик.
— Мы — разведка Красной Армии. Специально пришли переписывать полицейских, чтобы скорее рассчитаться с мерзавцами.
У мужика сон как рукой сняло.
— Ух ты, мать честная! Здесь для вас работа найдется. Округ Невеля сплошь полицейские.
— Нас много, батя. Справимся.
— Ну, дай бог.
Мужик говорил правду. За три года партизанской жизни мы нигде не встречали такого рассадника полицейщины, как здесь.
Пять ночей ходили мы по деревням, расклеивая и разбрасывая листовки. Полицейские пришли в смятение. Многие из них убежали в волостные центры, другие схоронились невесть где.
Впереди у нас много дел. Мы должны проверить, как действуют железные дороги Невель — Полоцк, Невель — Витебск и совершить там диверсии.
Поздно ночью выходим к первой дороге. Ребята работают дружно. Мины замаскированы так искусно, что вряд ли их заметит даже опытный глаз обходчика или патруля. Можно возвращаться, но в карманах у нас лежат новые взрыватели, и нам очень хочется испытать их.
Виктор Соколов советует заминировать телеграфные столбы. Предложение его принимается. Минируем несколько столбов. Взрыватель сработает через двенадцать часов. Отходим в сторону и располагаемся на высоком лесистом пригорке.
На восточной части неба занимается утренняя заря. Скоро немцы пустят свои поезда. Выставляем наблюдателя, а сами засыпаем. Через некоторое время меня будят.
— Поезд идет, — сообщает наблюдатель.
Беру бинокль. Лес скрывает состав, но белая лента дыма отчетливо указывает на приближающийся паровоз. Проходят три, пять минут, и до нас доносится гул взрыва.
— Попался! — ликует Горячев.
На железнодорожной насыпи клубится густая завеса черного дыма. Неистово заработал пулемет, захлопали винтовочные выстрелы. Через час к месту крушения прибыл вспомогательный поезд, который должен потушить пожар, собрать раненых и убитых, восстановить разрушенный путь.
Мы смотрим на часы. Скоро полдень.
— Сейчас начнется, — говорит Соколов.
Действительно, через несколько минут раздаются один за другим взрывы. Снова строчат вражеские пулеметы.
Затея удалась На славу. Я благодарю Виктора за остроумное предложение. Ребята возбуждены, все радуются. Мы представляем себе панику, которая охватила находившихся на линии немецких солдат. Подумать только — среди белого дня заплясали телеграфные столбы!
Еще не успело стемнеть, как группа пошла дальше, к дороге Невель — Витебск. Расстояние невелико, и мы рассчитываем прибыть туда до рассвета.
В полночь устраиваем привал. Ребята сильно проголодались. У нас ни кусочка хлеба, и мы решаем сходить за продуктами в деревню.
Горячев упрашивает послать его. Я знаю, что ему до страсти хочется достать курева. Подумав, соглашаюсь. Парень он толковый, сделает все как надо. Горячев берет с собой еще двух бойцов. Через час ребята возвращаются. Они несут вареную картошку, кринки с молоком и ржаные лепешки — все, чем могли снабдить их радушные крестьяне. Горячев складывает в кучу ворох свежих табачных листьев и тут же вытряхивает из кармана огромную горсть табака.
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.