7 женщин, изменивших мир - [35]

Но, конечно же, взявшись в Сорбонне за широкую лямку физика, она мало задумывалась над очевидными догмами. Слишком важно было наверстать упущенное в течение шести долгих и самых тревожных лет заведомо бесперспективной службы гувернанткой. Время лишений, когда отказ от внешних радостей на многие годы стал жизненным кредо удивительно целеустремленной девушки, невольно порождая сходство с другим историческим персонажем – сосредоточенным мрачным затворником Кембриджа Исааком Ньютоном, – открыло новые реалии перед польской отшельницей, ищущей счастья вдали от родины. Но дело тут не в образованности и формальном постижении премудростей, которые предлагают преподаватели. Четкая психологическая установка на результативность деятельности, к которой примешивается жажда творческой свободы, делает разум чутким и податливым, отвергающим внешние раздражители, сосредоточенным на наиболее важных действиях. В этом природа и таких поступков Марии, как решение защитить дипломы сразу по двум дисциплинам: физике и математике. Она еще не знает, зачем ей это, но все та же инерция прежнего страха, желание доказать свою жизненную состоятельность, пригодность, продемонстрировать родне формальные достижения не дают ей успокоиться и толкают дальше и дальше в глубь научных джунглей. Как ни странно, но колесо Фортуны очень последовательно: каждое сверхусилие рано или поздно оплачивается еще одним железным зубом, который проворачивает заманчивую шестеренку, выдвигая ищущего на новую ступень. Так случилось и с Марией, которой как наиболее достойной студентке, а фактически за продемонстрированные в Сорбонне результаты польский Фонд Александровича неожиданно определил солидную стипендию на будущие пятнадцать месяцев. «Надо верить, что ты на что-то годен и этого "что-то" нужно достигнуть во что бы то ни стало», – написала она в тот период брату, который готовился защитить докторскую диссертацию. Но эти слова в гораздо большей степени были обращены к самой себе: ведь это «что-то» она еще не нащупала, а образование само по себе было всего лишь продолжением зондирования своих возможностей, механическим поиском спасительных зацепок, а не звеном в цепи достижений. Движение в унылом, кажущемся бесконечным лабиринте знаний продолжалось; никто пока не собирался подарить ей нить Ариадны.

Бесспорно, ключевым моментом в жизни Марии Склодовской, прилежно и настойчиво овладевающей сокровищницей Сорбонны, стало замужество. Девушка, которая намеренно вычеркнула из своей жизни любовь и надежды на обыкновенное счастье в браке, вдруг вернула себя в лоно традиций. На первый взгляд непоследовательный шаг на самом деле был с максимальной точностью физика взвешен и просчитан. Конечно, не последнюю роль в принятии такого судьбоносного решения сыграло подсознательное исконно женское стремление быть подругой и помощницей мужчины, вынашивать и взращивать совместное потомство. Это вряд ли доминирующее стремление заметно возросло после того, как при первом приближении стало ясно: Пьер Кюри не станет подавлять ее желание раскрыться в качестве самостоятельного независимого игрока в науке. Более того, молодая женщина явственно почувствовала, что судьба дает ей в руки тот уникальный случай, когда сосредоточенный на достижениях мужчина готов предложить своей подруге пройти путь вместе с ним или самостоятельно, на ее выбор. Потому в своем сдержанном влечении к Пьеру Кюри, мужчине, почти на десяток лет ее старше, достигшем к моменту встречи определенного положения в научном мире, Мария уловила, что рядом с этим человеком вполне возможно кажущееся на первый взгляд невероятным балансирование между ролями. Ее ждало фантастическое, почти немыслимое раздвоение личности, у которой один внутренний голос твердит об искусстве материнства и поддержания теплого огня в очаге, а второй ненасытно вопит о неясной самореализации. Но женщина не испугалась и сделала шаг. Да и могла ли она поступить иначе? Ведь она была прежде всего женщиной, вырванной из контекста своей исторической и социальной среды, и эти ограничительные рамки, словно тиски, вынуждали придумывать изощренные способы для того, чтобы изменить естественные, продиктованные Природой функции. Кажется, с замужеством в жизни Марии существенных изменений не произошло: как и раньше, она продолжала искать свое место в научном мире, разве что благодаря интеллектуальному авторитету Пьера Кюри эти поиски стали более структурированными. Она осознавала, что для ее идентификации как исследователя необходимы вполне определенные результаты конкретных исследований, поэтому неудивительно, что, усердно пробиваясь на место преподавателя средней школы, она с еще большим напряженным сосредоточением посещала лабораторию института. Продолжался тщательный поиск такого поля деятельности, где можно было стать первооткрывателем и где результат мог бы оказаться весомой оценкой, достаточной для присутствия женщины в сугубо мужском клубе, причем не в качестве помощницы, а в качестве равноправного игрока. Пьер уловил эту противоречивую нотку в стремлении жены, но она не вызывала у него дискомфорта, напротив, ему импонировала мысль, что спутница его жизни окажется самостоятельным пионером бесконечного неосвоенного пространства науки.