69. Русские геи, лесбиянки, бисексуалы и транссексуалы - [58]

Единственное, чем, возможно, выделялся Философов в этом тройственном союзе, так это своей более выраженной гомосексуальностью.

Дмитрий Философов происходит из древнего русского рода, корни которого восходят ко временам князя Владимира Красно Солнышко. Его отец – высокопоставленный царский чиновник – сенатор, член Государственного Совета, одно время военный прокурор России. Матушка – Анна Павловна, урожденная Дягилева. Это о ней писал Блок в отрывке «Возмездие»: «Кто с Анной Павловной был связан, – всяк поменет ее добром… // Вмещал немало молодежи ее общественный салон…»

Дима был самым младшим, кажется, девятым по счету в большой семье. Он пользовался всеобщим вниманием и лаской.

В гимназии завязалась тесная дружба у троицы (как будто сложности триединой семьи были написаны Философову на роду) – Кости Сомова, Валички Нувеля и Димы Философова. С каждым из гимназических товарищей случится у Философова роман. И первый – с Сомовым – начался еще на учебной скамье, но был разбит явившимся в Москву из Пензы продолжать образование Сережей Дягилевым – тем самым, создавшим славу русскому балету.

В 1899 году Дягилев возглавил журнал «Мир искусства». Всю организационную и литературную редакторскую работу взял на себя Философов. Вот тогда Зинаида Гиппиус и начинает присматриваться к Дмитрию Владимировичу.

Пока педерастия в качестве «сексуальной специализации» кажется Гиппиус «извращением, смешным даже для зверей…» «Манерный, женственный v. Gloeden с чуть располневшими бедрами, для которого женщины не существует – разве это не то же самое, только сортом ниже, – что какой-нибудь молодой, уже лысеющий от излишеств, офицер, для которого мужчины не существуют? Какая узость! Я почти понять этого не могу, для меня может ожить в сладострастии равно всякое разумное существо», – запишет она сумбурно в дневнике в августе 1899 года, размышляя о бороне фон Глодене, авторе серии фотографий, на которых запечатлены обнаженные мальчики. И отметит, что ее выбор в другом: «Меня равно влечет ко всем Божьим существам – когда влечет...»

Или такие почти гомофобные по нынешним временам заметки: «Педерасты очень довольны своей зачерствелой коркой и думают, что они ужасно утонченны и новы! Бедные! Жаль, что они здоровье портят, а то бы им дать женщину, авось бы увидали, что физически это шаг вперед. Но к чему рассуждения! Да я и не осуждаю. Надо все пережить. Только надо помнить, что переживаешь, и перейти через это».

Итак, отказавшись от «узкой специализации», Гиппиус вдруг начинает искать женственное в мужчинах. «Мне это нравится, с внешней стороны я люблю иногда педерастов (Gloeden стар и комично изломан). Мне нравится тут обман возможности: как бы намек на двуполость, он кажется и женщиной, и мужчиной. Это мне ужасно близко».

Гиппиус поняла, что испытывает некоторую тягу к гомосексуалам – в них «очень приятно влюбиться». Она разглядывает одного из любовников Глодена, некого 24-летнего Briguet, но, может быть, не любит, а жалеет…

С жалости начинается и первое чувство к Философову: «Жалко и Диму, который в такой тесной теме… Не могу ему помочь, он меня не любит и опасается». Присматриваясь к Философову в марте 1901 года, она записывает в дневник свое признание в любви к Дмитрию и выбирает его в качестве третьего для задуманной уже «новой церкви», которая даст их тройственной любви «оправдание».

В то самое время в Петербурге в «доме Мурузи» у Гиппиус и Мережковского начинают проходить собрания, давшие начало Русскому религиозному обществу. Дмитрий Философов посещает их не часто, а если и появляется, то на пару с Вальтером Нувелем. Гиппиус не догадывается пока, что Нувель не просто друг, но и соперник. Главная тема собраний – «нерешенная загадка пола» и поиск «Бога для оправдания пола».

Гиппиус внимательно изучает Философова, прислушивается к любым его высказываниям, ищет тем для бесед. Позже Философов признается, что понимал и чувствовал особое участие Гиппиус к своей персоне и сознательно избегал его. Тем временем концепция, которая позволила бы Мережковским создать триединую семью, в целом теоретически оформилась.

Загадку пола Гиппиус решает через любовь к Христу. «Христос – решенная загадка пола. Через влюбленность в Него – свята и ясна влюбленность в человека, в мир, в людей…» И поскольку существующая церковь «не может от строения своего удовлетворить ни нас, ни людей, нам близких по времени», Гиппиус и Мережковский принимаются за строительство новой церкви. Третьим окончательно избран Философов. Единственной альтернативой ему был Василий Васильевич Розанов (в будущем автор «Людей лунного света»), но он оказался слишком самостоятельной и весомой фигурой, поэтому отношения его с Гиппиус и Мережковским довольно быстро расстроились, – он был изгнан из их круга и религиозного общества.

Однако тут раскрылась привязанность к Философову Вальтера Нувеля, появляется четвертый – лишний. Нувель пришел к Гиппиус и сказал откровенно: «Вы не Бога ищете, а Философова, потому что у вас к нему личное влечение». Гиппиус, не сомневаясь уже в абсолютной гомосексуальности Философова, все же надеялась, что Круг триединой семьи сможет объединить ее влечение к двум из этого Круга.