69. Русские геи, лесбиянки, бисексуалы и транссексуалы - [49]

Стихотворение «Иней», давшее название книге, единственное в сборнике имеет адресата – Н.И.М. Искрящийся на солнце белоснежный иней – украшение зимы, праздник посреди затянувшейся зимы. В темную душу, отягощенную земными тяжестями, проникает чистый свет любви: «Слышу, вздыхает во тьме надо мной // Светлой молитвою голос любимый».

Что такое «Иней»? В этой поэтической тетради Поликсены Соловьевой развертывается встреча страдающего от любви героя с его возлюбленной. ОН (все стихи сборника написаны от лица мужчины) страдает по НЕЙ – ждет встречи и грезит. Для Соловьевой в ее отношениях с Манасеиной все было довольно просто – Наталья олицетворяла светлую, радостную сторону жизни. Любовь Поликсены воплощалась в прозрачных символах подчас наивных стихов, которые воспринимались современниками как образец чистой лирики.

Я верить не могу, что нет тебя со мною,

Быть может, мне лишь чудится во сне.

Что я один с туманной тишиною,

Что ты одна в далекой стороне.

Вслед за страданиями в разлуке с неизвестной еще суженой состоится встреча. Два героя – ОН, с измученной переживаниями сумрачной душой, и ОНА, нежная и «бездонно белая» – сольются, будут поглощены сиянием любви и отправятся в путь по своей одной на двоих дороге, предназначенной только им. Не случайным окажется и название совместного детского журнала, а потом издательства Соловьевой и Манасеиной – «Тропинка». Этот образ тоже из поэзии «Инея» и возникает в последнем стихотворении книги.

Руку дай, дитя, тропою хвойною

Забредем далеко мы, туда,

Где нас жизнь загадкой беспокойною

Не найдет, не встретит никогда…

Смысл поэзии Соловьевой соткан из узора символов, предназначенных для двоих; это язык любви – «…для любви небывалой // небывалая речь», – который возникает потому, что «мы стыдимся слов нескромной весны». Такими робкими, почти ничего не значащими намеками проникают в стихи Поликсены Соловьевой знаки ее реальных отношений с Натальей Манасеиной.

Стихотворение «Посвящение», открывающее следующую «взрослую» поэтическую тетрадь Поликсены Соловьевой «Вечер» (1914), посвящено Манасеиной, их отношения остаются неразрывными уже десять лет. Теперь лирический герой Allegro перестал страдать по поводу своей любви, он в ней уверен и во тьме душевной, и в светлой радости.

И вечером я тот же неизменный,

Как в яркий полдня час,

И так же для меня горит огонь вселенной

Во тьме любимых глаз.

«Во тьме» теперь «горит огонь» (а ведь он и может пылать, светить, сиять только во тьме). Потому что «без тени смертной – страсти нет» (из стихотворения «Неразрывно», посвященного Зинаиде Гиппиус). «Вечер» – гораздо более откровенная, даже смелая книга Соловьевой. Переживая греховность своей страсти, она не в силах отказаться от награды земной любви.

С тобой люблю, с тобой страдаю,

Мне близок тайный твой недуг.

За всю любовь, за все мученья…

…Я шлю тебе благословенья…

…Интересно, что когда князь Константин Романов писал отзыв на три первые книги стихов Соловьевой, он не нашел ни одной причины для порицания. Хотя мог бы повторить претензию Аполлона Майкова к одной из поэтесс, которую тот обвинял в неискренности, так как она писала стихи от лица мужского пола. Но Романов отказывается и от этого упрека, так как в стихах «Инея» он не увидел ничего, кроме «несомненной искренности». И это, действительно, так. Потому что сборник вышел на волне любви к Манасеиной – чувства двух женщин были чистыми и незамутненными и всегда оставались такими.

В творческом союзе двух влюбленных время отдало первенство Поликсене Соловьевой. Имя Allegro время от времени всплывало в энциклопедиях, литературных справочниках и статьях о русской литературе. Наталья Манасеина совершенно забыта с начала 1930-х годов. О ней если изредка и вспоминают, то как о «соратнице» Соловьевой.

Однако по степени таланта Манасеина ничуть не уступает Соловьевой, а в прозе во многом превосходит ее. Впрочем, их творческий союз при жизни был вполне уравновешенным и, судя по всему, равноценным. Хотя вместе они в основном занимались издательскими делами, а также выпустили несколько совместных сборников сказок и рассказов («Васильки», 1915) для детей. Но литературный талант Манасеиной, в отличие от Соловьевой, издающейся с 1899 года, расцвел именно в период их совместной жизни. Покинув мужа, Наталья Манасеина не просто стала подругой Соловьевой – она выбрала путь в литературе.

Самыми известными и многократно переиздаваемыми произведениями Манасеиной были в начале ХХ века два исторических романа о царских особах. Первый из них, «Цербстская принцесса», публиковался отрывками в последний год издания «Тропинки» (1912). Книга о детстве и юности Екатерины II принесла Манасеиной славу одной из первых русских женщин – авторов исторических романов. В 1915 году она продолжила тему повестью «Царевны» о жизни дочерей русского царя Алексея Михайловича (1945-1676). Обе книги переиздали в России лишь в 1994 году. В конце 1990-х в Санкт-Петербурге вновь были опубликованы и несколько детских произведений Поликсены Соловьевой.

А ребусы, головоломки, шарады и загадки – собранные, придуманные, нарисованные и изданные Соловьевой (Allegro), переиздавались в СССР, начиная с 1930 и до 1960-х годов в различных журналах и сборниках по занимательному воспитанию без указания ее авторства. На них выросло несколько поколений советских детей.