66 градусов северной широты - [104]

— Вы не лосось.

— Это верно.

— Ловили когда-нибудь на мушку? — спросил Эйнар.

— Нет. Это занятие мне всегда казалось слишком дорогим.

— Оно стало дешевле в последние два года из-за креппы. Но с другой стороны, денег у людей поубавилось. Я больше не могу позволить себе ездить на хорошие реки.

— Ваша жена сказала, вы только что вернулись из поездки. С уловом?

— С небольшим. Когда рыбы не много, задача усложняется, и в этом есть своего рода удовольствие. Если только что-то поймаешь. На этот раз я поймал. Присаживайтесь.

Арни сел на пластиковый стул. Эйнар снял моток проволоки с другого и уселся напротив. Арни оглядел гараж. Места для машины там не было: он был заполнен инструментами и другими вещами, в том числе набором клюшек для гольфа в углу, — представлял собой убежище для труженика на покое, который не может сидеть сложа руки.

— Много ли вам известно? — спросил Арни.

— О чем?

— О беде, в которой оказалась Харпа.

— Какой беде?

Этот вопрос походил скорее на вызов, чем на реакцию обеспокоенного отца на скверные новости. Лицо Эйнара было суровым. Бесстрастным.

— Харпа попала в беду. Думаю, вы знаете об этом больше жены. Мы можем поговорить об этом с ней. Что вам известно?

Эйнар вздохнул.

— Многое. Я недавно завез Маркуса, а она лежала на полу, плаката. Она рассказала мне все.

— Что именно?

На лице Эйнара появилось тревожное выражение.

— Не могу сказать. Пусть сама с вами поговорит.

— Не хотите обвинять ее?

Эйнар пожал плечами. Его широкие плечи напряглись. Он словно окаменел.

— Говорила она вам о Габриэле Орне? О том, что произошло с ним в действительности?

Эйнар не ответил.

— Послушайте, Эйнар. Нам нужно срочно найти Харпу. Мы знаем, что она с Бьёрном. Как думаете, где она может быть?

Эйнар покачал головой.

— Мы знаем, что Габриэль Орн не совершал самоубийства. Знаем, что ваша дочь нанесла ему удар, он упал и стукнулся головой. Я не хочу спрашивать вас об этом, по крайней мере сейчас. Можно поговорить позже. Но мы считаем, что люди, с которыми она была в тот вечер, причастны к убийству Оскара Гуннарссона и ранению Джулиана Листера, британского министра финансов.

На сей раз Эйнар среагировал.

— Это нелепость! Я знаю Бьёрна. Он хороший человек. Собственно…

Эйнар заколебался.

Арни ждал.

— Собственно, Харпа просила меня проверить, где был Бьёрн в то время, когда в этих людей стреляли. Я проверил. В первом случае он был в море, во втором — в гавани в Грюндарфьордюре.

Арни решил не говорить, что Бьёрн находился во Франции накануне того дня, когда британского экс-канцлера ранили. Но было интересно, что Харпа сама настолько прониклась подозрением, что попросила отца навести справки о ее любовнике.

— Эйнар, хоть мы и знаем, что Бьёрн сам не стрелял, считаем, что он был причастен к этому. В таком случае вашей дочери может грозить опасность. Где бы она ни была. Вы представляете, где она?

— Я не могу поверить этому о Бьёрне.

— Очень жаль, но это так. Где Харпа?

— Не знаю, — ответил Эйнар. — В записке говорится, что они уехали на пару дней. Куда — не сказано.

— Кто писал эту записку? — спросил Арни. — Харпа?

— Нет, — ответил Эйнар. — Бьёрн.

Глава тридцать шестая

Настроение у Магнуса было хорошее. На дороге за Боргарнесом почти не было машин, и на длинных прямых участках он мог до отказа выжимать газ.

Вдали в пробивающихся сквозь тучи лучах солнца блестел океан. Справа лавовое поле подступало к самой дороге. За ним в проемы серой завесы тумана виднелись серые зубчатые склоны гор с влажными зелеными долинами между зубцами.

Прямо перед ним над равниной, постепенно увеличиваясь в размерах, поднимался кратер Элдборг.

Ехать с такой скоростью Магнуса заставляла не необходимость срочного ареста Бьёрна. Заставляла Ингилейф. Его дед. Убийство Бенедикта. Убийство отца. Страдание Олли. Мысли теснились, требуя его внимания.

Но ему требовалось сосредоточиться. На Бьёрне. На Харпе. И на Ингольфуре Арнарсоне, кем бы он ни был.

Магнус жалел, что у него нет пистолета; без него он чувствовал себя голым. Он сомневался, что Бьёрн вооружен, но все может быть. Они стреляли из пистолета в Лондоне, из винтовки во Франции, почему у него не должно быть оружия в Исландии? Магнус считал, что безоружный полицейский не настоящий полицейский.

После двух километров по прямой дороге поворот надвинулся к нему быстрее, чем он ожидал, и «рейнджровер» едва не опрокинулся, когда Магнус огибал угол.

Он слегка сбавил скорость.

Его телефон зазвонил. Магнус взглянул на дисплей, прежде чем ответить.

— Привет, Шарон.

— Исак исчез.

— Что?

— Мы отправились его арестовать. Его подружка сказала, что он вчера улетел в Исландию к больной матери. Ей стало хуже, во всяком случае, так сказал Исак.

— Нормально.

— Подружка звонила его матери в Исландию, и та сказала, что хорошо себя чувствует.

— Мать видела Исака?

— Очень недолго. Он приехал домой и тут же уехал. Очевидно, отправился один на природу. Чтобы развеяться.

— Куда?

— Мать не сказала его подружке. Отправьте кого-нибудь спросить у нее.

— Отправим. Спасибо, Шарон.

Исак оказался в затруднении. Он проверил оба ущелья, ведущих к Грюндарфьордюру, но не обнаружил бьёрновского пикапа. Путь он проделал большой и вернулся в Грюндарфьордюр, не зная, что делать дальше. На карте не было других ущелий с дорогами, идущими прямо на юг. Собственно, Грюндарфьордюр находится в подковообразном окружении гор с зелеными склонами, плавно поднимающимися к утесам. Много водопадов, но ничего хотя бы отдаленно напоминающего ущелье. За городком существовали другие, но какой выбрать путь?