52 упрямые женщины. Ученые, которые изменили мир - [46]

Ей потребовалось несколько месяцев, чтобы составить план и испытать инструменты. Чтобы справиться с чрезвычайно сложным экспериментом, нужны были сверхмощные магниты (превосходящие силу магнитного поля Земли в 10 000 раз), оборудование, способное охлаждать химические элементы почти до абсолютного ноля (самого низа термодинамической шкалы), и кристаллы азотнокислого магния-церия (выращенные в мерной кружке на кухне ее студента). Долгие месяцы Ву довольствовалась не более чем четырьмя часами сна в сутки.

Работая по заказу Национального бюро стандартов в Вашингтоне (округ Колумбия), Ву в 1957 г. добилась наблюдаемого состояния К-мезона и стала свидетелем того, как электроны летят с одной стороны больше, чем с другой. «Это моменты восторга и экстаза, – сказала она репортеру. – Возможность увидеть подобное чудо может быть наградой всей жизни»[195].

Когда о результатах было объявлено, статья в New York Post с пафосом провозгласила: «Этой маленькой скромной женщине хватило сил совершить то, на что не способна ни одна армия: она помогла опровергнуть закон природы»[196].

Розалин Сасмен Ялоу 1921–2011 физик

Если Розалин Ялоу захотела увидеть, как выступает Энрико Ферми, значит, она увидит, как выступает Энрико Ферми, даже если в аудитории будет так тесно, что придется «висеть на стропилах». Один из величайших физиков мира, рассказывающий об одном из величайших в мире открытий? Ферми, выступающий на тему ядерного распада? Она станет свидетелем этого, даже если ей, первокурснице Хантерского колледжа, придется бороться за место в зале со всеми физиками, способными туда приехать. Ялоу действительно посетила коллоквиум Ферми в Колумбийском университете. И в зале действительно яблоку негде было упасть.

Вот такая она, Розалин Ялоу. Если ею завладевала какая-то мысль, у препятствий не оставалось ни единого шанса. Как ребенку поставить брекеты, если родители бедны? Ялоу упаковывала воротнички вместе с матерью, чтобы заработать. Как исследователю обеспечить себя лабораторией, если лаборатории нет? Ялоу провела одно из первых в Соединенных Штатах исследований радиоизотопов в кладовке для уборочного инвентаря. Как победить дискриминацию? «Лично я, – объяснила Ялоу, – не испытывала из-за этого особых проблем. Если мне не удавалось добиться своего одним путем, я шла другим»[197]. Благодаря этому принципу она преодолела множество проблем: отказы в зачислении в магистратуру, ограничения на работу для беременных женщин, отказы ведущего журнала в публикации и даже переполненный зал, где выступает Энрико Ферми. Розалин Ялоу просто находила другой путь, причем быстро. Хныкать – значит попусту тратить время. Она не любила терять ни мгновения.

Розалин была человеком прямым. Она оспаривала выступления коллег на конференциях и смело высказывалась на собраниях. Иногда Розалин казалась слишком резкой, но лишь потому, что не терпела двойных стандартов.

Та же прямота отличала отношения с коллегой по исследованиям Соломоном Берсоном, сотрудничество с которым продлилось до конца его дней. За двадцать два года совместной работы их общение превратилось в своего рода «сверхъестественное экстрасенсорное взаимодействие»[198], по словам одного из свидетелей. Их увлеченные обсуждения могли вспыхнуть на научных мероприятиях, за ужином и во время прогулки по территории университета. На вечеринках Берсону приходилось напоминать Ялоу о необходимости свернуть узкопрофессиональный разговор и общаться с другими людьми.

Они начали работать вместе в госпитале Управления по делам бывших военнослужащих в Бронксе в 1950 г. Ялоу устроилась туда тремя годами раньше в качестве консультанта; этому предшествовала штатная преподавательская должность в Хантерском колледже, а ей, в свою очередь, работа в Федеральной лаборатории телекоммуникаций (Federal Telecommunications Laboratory). Розалин хотела заниматься ядерной физикой, но ни в Хантерском колледже, ни в Лаборатории телекоммуникаций ни на шаг не приблизилась к своей цели. В больнице она наконец получила собственную лабораторию, пусть и в каморке для швабр. Берсон был там штатным врачом, и Ялоу взяла его в свою команду.

Пара сразу же сработалась. По восемьдесят часов в неделю они бешено трудились над исследованием метаболизма йода, использованием радиоизотопов в измерении объема крови и исследованиями инсулина. Лихорадочная работа в лаборатории и подготовка химических испытаний не позволяли терять ни минуты.

Одной из их первых задач как команды стала задача выяснить, сколько времени введенный диабетику инсулин длительного действия остается в организме. Ялоу и Берсон снабдили инсулин радиоактивной меткой, чтобы иметь возможность наблюдать, сколько он продержится в организме. Благодаря частому взятию образцов крови они получили ответ: слишком долго. Это был удивительный результат, поскольку он означал, что инсулин задерживается антителами, тогда как считалось, что молекулы инсулина настолько малы, что способны проскочить незамеченными для защитных систем организма[199].

Почему организм атакует введенный инсулин? Ялоу и Берсон проследили первопричину проблемы: она заключалась в несовместимости человеческого организма и вводимого гормона, который в 1950-х гг. получали из биоматериала свиней и коров. Хотя различия между инсулином человека и животных очень малы, антитела определяли, что это чужеродный инсулин, и преграждали ему путь. Открытие Ялоу и Берсона перевернуло давнее убеждение, а его данные стали решающими для врачей, лечащих диабет. (Сегодня инсулин синтезируется в точном соответствии с требованиями организма человека во избежание этой проблемы.)