52 причины моей ненависти к отцу - [24]

[Неопознанный звук]

О. Это мой мобильный. Я не собираюсь отвечать. Это, наверное, мои друзья звонят с вопросом, не хочу ли я выбраться куда-нибудь. Но могу ли я? Нет. Потому что у меня по всему телу ужасные синяки. Видишь один на моей руке? Он от журнального столика. А эти царапины на лице? Прямо здесь, под подбородком? Это любезно постарались враждебно настроенные вертикальные жалюзи. О, и не забудь про эти болячки на коленях от мытья четырех тысяч квадратных метров испанской плитки. Как думаешь, я могу показаться в таком виде в клубе?

Не говоря уже о том, как у меня все болит после сорока часов долбаной уборки, мытья, орудования шваброй, протирания пыли, полировки, работы с пылесосом, стирки и глажки. Я едва могу ходить, не говоря уже об одевании. Не говоря уже о танце на столешнице.

Так что вместо этого я хочу просто лежать в своей комнате все выходные, как последний лузер. Надеюсь, это делает тебя и моего папочку очень и очень счастливыми. Надеюсь, вам обоим приятно узнать, что ваша маленькая операция «Сделать жизнь Лекси несчастной» имеет огромный успех.

Так что вот. Официальный отчет о моем статусе. Надеюсь, он превосходит все твои самые смелые ожидания. А я собираюсь спать. В восемь вечера. Как двухлетка.

Подожди. Я вспомнила кое-что. Нужно сообщить тебе еще одно просветление. Я поняла кое-что на этой неделе. У меня было прозрение. Готов к нему? Уверен? Ладно, вот оно:

Оказывается, у меня не одна, не две, а целых пятьдесят две причины ненавидеть своего отца. И Клининг Сервис «Маджестик Мэйдс» — первая из них.

[КОНЕЦ РАСШИФРОВКИ]

Глава 16 Время сна

Я закрываю лэптоп и тащу свое усталое, разбитое тело к кровати, падаю на нее, словно мешок с дерьмом. Холли вскакивает со своего сделанного на заказ красного коврика и ложится рядом со мной.

Люди действительно делают это каждую неделю своих жизней?

Как у них конечности не отваливаются?

Мой телефон звонит снова, и снова я его игнорирую. Мысль о том, что мои друзья в городе веселятся без меня, заставляет меня хотеть заплакать. Не могу вспомнить последний раз (или первый, коли на то пошло), когда я была не в настроении для выходов в свет. Я Лексингтон Ларраби. Выходы в свет — это то, что я делаю. Это то, кем я являюсь.

Больше нет, по-видимому.

Полагаю, хорошая новость теперь в том, что мне больше не придется беспокоиться о случайной встрече с Менди.

Телефон звонит в третий раз. В конце концов я нахожу его в складках простыни и ставлю на беззвучный режим. Потом с хныканьем валюсь обратно в постель.

Холли поднимает голову и смотрит на меня с удивлением, ее уши, похожие на крылья бабочки, полны внимания.

— Знаю, — говорю ей со вздохом. — Это жалко.

Она поднимается на лапки, перемещается ближе ко мне и укладывается головой мне на живот.

— Спасибо, — благодарю я со слабой улыбкой. — Я знала, что ты поймешь.

Двадцать минут спустя, когда я почти уснула, раздается стук в дверь.

— Убирайтесь! — кричу я нежеланному визитеру.

Но дверь все же открывается, и появляются Джиа и Ти, одетые на выход. Они залетают и плюхаются по обе стороны от меня. Я стону и накрываю подушкой лицо.

— Кто вас впустил?

— Сеньор Горацио, — бодро отвечает Ти. — А теперь оторви свою задницу от кровати и одень что-нибудь миленькое. Сегодня мы идем в «Туман».

— Нет, — говорю я из-под подушки. — Я никуда не пойду.

— Лекс, — предупреждает Джиа. — Ты не можешь прятаться от Менди всю жизнь. Это твой город, помнишь? Так выберись и докажи это!

— Дело не в Менди, — следует мой приглушенный, но все же решительный ответ.

Джиа раздраженно вздыхает и тянет подушку с моего лица и одеяло с моего тела. Оби обе задыхаются при виде моих синяков и царапин.

— Черт возьми! — заключает Ти. — Что с тобой случилось?

— Я отмывала дома пять дней подряд на этой неделе.

— Так вот чем здесь пахнет, — говорит Джиа с удовлетворенным кивком, словно она пыталась понять это с тех пор, как переступила порог.

— Ты их отмывала или сражалась с ними? — спрашивает Ти.

У меня получается слабо усмехнуться.

— И то, и другое, наверное. — Я натягиваю обратно на себя одеяло. — Так что, как видите, я не в состоянии выходить из дома.

Мои подруги глядят друг на друга и обмениваются кивками.

— Повеселитесь за меня, — бормочу им.

В комнате повисает тяжелая тишина. Я знаю, что они еще не ушли, потому что могу чувствовать вес их тел около себя. Но в воздухе около моей головы что-то движется, и по тому, как подо мной слегка качается, я могу сказать, что они общаются друг с другом жестами.

Я открываю глаза и вижу, как Ти качает головой, сплетая и расплетая руки в непреклонном жесте, и беззвучно говорит что-то, что похоже на «Не сейчас».

Когда она замечает, что я смотрю на нее, ее руки падают на колени, а на губах появляется искусственная улыбка.

— Что? — спрашиваю я.

— Ничего, — быстро говорит Ти, тянясь к моим волосам. Я одергиваю голову.

— Она заслуживает знать, — утверждает Джиа своим печально известным давай-приступим-к-делу голосом.

— Да, но она может узнать завтра. После того, как хорошенько отдохнет. Она явно измотана и…

— В конечном счете она узнает! — перебивает Джиа. — Лучше мы будем здесь для моральной поддержки, когда это случится.