50 знаменитых чудаков - [58]

Как-то Александр Македонский подошел к Диогену и спросил его, что он, Александр, может сделать для философа. В ответ он услышал: «Отойди в сторону и не загораживай мне солнце!»

Этот исторический анекдот как нельзя лучше характеризует самого Диогена и философию, которую он исповедовал.

Родился Диоген Синопский около 400 или 412 года до н. э. в древнегреческом портовом городе Синоп (Понт) на Черном море. Отец его был менялой в этом же городе и фальшивомонетчиком. По крайней мере, так пишет тезка Диогена Синопского – Диоген Лаэртский – в своем труде “Vitae philosophorum” (его труд «Жизнь и мнения прославленных философов» появился около 220 г. до н. э.). Отца будущего философа разоблачили и заключили в тюрьму, где он и скончался. Диоген долго колебался – продолжать или нет опасное занятие отца? Но как-то на храме Аполлона он прочел изречение: «Лучше подделывать монеты, чем истину», после чего отбросил все сомнения и занялся ремеслом отца. Диогена уличили в преступлении и изгнали из города. (В Древней Греции за подделку денег приговаривали не только к изгнанию, но и к смертной казни, так что новоявленному фальшивомонетчику, можно сказать, повезло.)

Диоген пришел в Афины и увлекся философией таких мудрецов, как Сократ, Платон, Аристипп, Эсхин, Эвклид и Антисфен. Однако вскоре он проникся презрением ко всем им, кроме Антисфена, основателя школы киников[2].

Школа киников представляла собой течение в греческой философии, исповедующее отрицание всего материального в жизни: богатства, удовольствий, а также моральных канонов и т. д. Диоген из всех известных приверженцев этого течения был самым ярым сторонником такого стиля жизни. Даже его учитель Антисфен, основоположник философии, был менее склонен к крайностям.

С Антисфеном Диоген общался охотно, но хвалил, впрочем, не столько его самого, сколько его учение, полагая, что только оно раскрывает истину и может принести пользу людям.

«Богатство, имущество, родные, близкие, друзья, слава, привычные ценности, общение с другими – все это чужое, – говорил Антисфен. – Зато каждому человеку принадлежат его представления. Они абсолютно свободны, никому не подвластны, никто не может им ни помешать, ни заставить воспользоваться ими иначе, чем человек этого хочет».

Сравнивая же самого Антисфена с его учением, Диоген нередко упрекал того в недостаточной твердости и, порицая, называл своего учителя боевой трубой – шума от нее много, но сама она себя не слышит. Антисфен терпеливо выслушивал его упреки, так как восхищался характером ученика.

Узнав, что, по Платону, человек определяется как двуногое животное, лишенное перьев, Диоген ощипал петуха и, принеся его в Академию, объявил: «Вот человек Платона». (После этого к определению было добавлено: «И с широкими ногтями».)

Когда Платон распространялся о своих идеях и говорил о «стольности» и «чашности», Диоген заметил: «Что касается меня, то стол и чашу я вижу, а вот “стольности” и “чашности” – нет». На что Платон ему якобы ответил, что для чаши и стола у Диогена есть глаза, а для «чашности» и «стольности» у него нет разума.

Диоген и его последователи – странствующие наставники истины – проповедовали довольство малым. Увидев однажды, как мальчик пил воду из горсти, философ выбросил из сумы свою чашку, промолвив: «Мальчик превзошел меня простотой жизни».

Подтверждая личным примером необходимость сбросить оковы цивилизации, уродующей людей, и возвратиться в лоно природы, Диоген поселился в бочке, вернее, в большой глиняной амфоре для хранения жидкостей, вина или зерна – пифосе. Полагая, что добродетель состоит в воздержании, в отсутствии потребностей и в жизни, сообразной с природой, он довел свой аскетизм до крайних пределов.

Его проповеди, обычно строившиеся в форме непринужденной беседы со слушателями, больше всего были популярны среди городских низов, и большинство горожан любили чудака. Так, например, когда какой-то мальчишка разбил его бочку-амфору, они высекли злоумышленника, а Диогену дали новую бочку.

Многие киники жили подаянием, но в этой своей бедности были, следуя и подражая Диогену, довольно остроумны. Один из них, Телес (III ст. до н. э.), говорил богачу: «Ты даешь щедро, а я принимаю мужественно, не пресмыкаясь, не роняя своего достоинства и не ворча».

Меткие выражения киников, их остроумные шутки, обличительные сатирические выступления, в которых чередовались стихи и проза, встречали живой отклик среди народа.

Самому Диогену приписывают многие изречения. Однажды, например, когда кто-то читал длинное сочинение и уже показалось неисписанное место в конце свитка, философ воскликнул: «Мужайтесь, други: виден берег!»

Как-то он рассуждал о важных предметах, но никто его не слушал; тогда философ принялся свистеть по-птичьему; собрались люди, и Диоген пристыдил их за то, что ради пустяков они сбегаются, а ради важных вещей не пошевелятся.

Когда кто-то привел философа в роскошное жилище и не позволил плевать, он тут же сплюнул в лицо спутнику, заявив, что не нашел места хуже.

Чудак без стеснения занимался у всех на глазах мастурбацией и мочился, как собака, что вызывало неприятие окружающих.