50 и одно дыхание глубже - [46]

Пищание и лифт распахивается. Стою и смотрю в тёмное помещение, открывшееся мне. Смачиваю губы языком и не могу войти. Слышу только пульс в своих висках и быстрое дыхание.

Тёмная фигура в спортивных штанах и футболке появляется в свете от лифта. Моргаю, встречаясь с удивлённым взглядом.

— Здравствуй, Николас, — полушёпот срывается с губ, и шагаю к нему.

Четырнадцатый вдох

— Мишель? — Шокировано осматривает меня. Какой же он красивый. Волосы в беспорядке и странное выражение лица. Наверное, спал. Смотрю на него, а мысли не отпускают.

Громкий лай раздаётся сбоку. Поворачиваюсь, падая на колени, и смеюсь, когда Шторм буквально прыгает на меня, заваливая на спину.

— Я тоже скучала, — хохочу я, уворачиваясь от его языка.

— Шторм, к себе. Быстро, — громкий голос Николаса обрывает веселье, но собака не слушает его, лапами обнимая меня и чуть ли, не прыгая на мне.

— Шторм, мне уже больно. Ты мне синяки оставишь, — упираюсь в собаку, поднимаясь и садясь на полу. Такая радость внутри, что вижу этого пса, которого успела полюбить. Он носится вокруг меня, подмахивая хвостом, и снова пытается завалить меня на спину.

— Я сказал, к себе, — рычание из горла его хозяина. Хватает его за ошейник, оттаскивая от меня и толкая. — Немедленно, Шторм, к себе!

Смотрю, как собака обиженно уходит, и улыбаюсь, словно блаженная дурочка, сидя на полу.

— Ты слишком строг к нему, Николас. Это же собака… — не успеваю я закончить, как одним рывком меня поднимают на ноги. Шатаюсь и моргаю, от резкой смены положения.

— Ты пьяна, Мишель? — Шипит Николас, хватая меня за подбородок. Грубо. Больно. Открываю рот и затем хрюкаю от смеха. Может быть, совсем сумасшедшая? Меня даже не пугает опасный блеск глаз Николаса.

— А ну, — крепче сжимает подбородок. — Дыхни.

Складываю губы трубочкой и делаю так, как он просит, при этом хихикая. Кривится, отворачивается и выпускает мой подбородок из своей хватки. Пошатываюсь.

— Ты напилась, как портовая девка, Мишель! Ты, блять…

— О, да заткнись, — размахиваю руками, перебивая его. — Какой вы правильный, мистер Холд. Какой идеальный. С виду. Но так ли это на самом деле? Ни черта.

Бросаю сумку на пол, а за ней летит пиджак. Чувствую себя кем-то другим. Хищницей, которая сейчас облизывает губы, смотря на крепкое тело мужчины. Жаждет откусить немного и насытиться кровью.

— И зачем же вы пожаловали, мисс Пейн? — Иронично спрашивает он, складывая руки на груди. Зрение понемногу привыкает к ночной обстановке, свечение позади него, что, уверена, исходит от искусственного камина, сглаживает черты лица. Такой красивый и домашний. Мой взгляд опускается на его пах, что так хорошо спрятан, но вижу очертания его члена.

— Хочу получить… получить ответ, — хрипло подаю я голос, поднимая голову и делая шаг к нему. Отступает. Прищуривается.

— Какой? — Интересуется он.

— Почему ты убежал? Вчера. Почему недоговорил и убежал? — Это совершенно не то зачем я пришла сюда. Но откуда-то в моём пьяном мозгу всплывает этот вопрос. Цокаю на него.

— Я не собираюсь говорить с тобой, когда ты в таком состоянии. Ты сейчас же отправляешься домой, я вызову Майкла, и он отвезёт. А когда протрезвеешь, возможно, отвечу, — отрезает он. Раздражает вот эта его манера. Раздражает всё в нём.

— Иди в задницу, Николас Холд, со своими приказами. Когда хочу, тогда и пью. Я требую ответа. Сейчас и тут, — от возмущения топаю ногой, но как-то неуклюже ставлю её, что она подворачивается. Сжимая губы, с гневом смотрю на этого урода. Я ведь такая возбуждённая была, а сейчас ни капли. Чувствую себя до идиотизма глупо.

— И, вообще, — для пущей убедительности поднимаю руку и трясу указательным пальцем. — Ты меня задолбал. Так задолбал своими эти фразочками, отработанными годами, что ударить бы тебя, но не хочу. И где твоя девушка? Неужто, привязал её где-нибудь, и она бедная…

— Закрой рот, Мишель! — Повышая голос, он быстро подходит ко мне.

— Ты… — моргая, смотрю на него. Прикусить бы язык, но меня уже понесло. Алкоголь ни черта не помогает, наоборот, заставляет от злости и разрушенных надежд буквально трястись.

— Что я? Это не я пришёл к тебе, едва стоя на ногах! Это не я, напиваюсь до состояния, в котором несу бред! Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, — лихорадочный блеск его глаз должен испугать. Но только фыркаю, разворачиваясь и желая уйти отсюда. Уже и так унизила себя. Снова! Обидно…

— Куда пошла? — Хватает меня за локоть.

— Отвали. Ты меня бесишь сейчас…

— Бешу? Это я тебя бешу? А ну-ка иди сюда! — Одним движением обхватывает мою талию, сжимая живот, и поднимает в воздухе.

— Отпусти меня, Холд! — Визжу я, ударяя по его рукам.

— Тебе надо отрезветь! И я прослежу за этим! — Ещё крепче хватает меня, пока я болтаю ногами и пытаюсь ударить его побольнее каблуком. Царапаю его руки, а он ударяет ногой по двери в ближайшую ванную, занося меня в неё.

— Холд, я убью тебя! Я задушу тебя! Убью! Урод! — Кричу я, мотая головой и с силой впиваясь ногтями в его руки.

— Убьёшь, алкоголичка. Если я тебя раньше не придушу, — шипит он, затаскивая меня в душевую кабину, и нажимает на ручку, отпуская руки и толкая меня под ледяной поток воды.