402, Майами - Нью-Йорк - [20]

Годами отработанным движением, Хейден извлек из кармана свое удостоверение и показал его адвокату.

- Интерпол, - буркнул Кастнер. - Чем обязаны такому вниманию?

Хейден начал с места в карьер.

- Ваша клиентка знает, что этим же рейсом летит некая Анжелина Симонс, косвенно виновная в самоубийстве Кристины Бель?

Джорджа Кастнера нелегко было удивить, но у Хейдена это получилось.

- Что? Анжелина Симонс? Этим рейсом? Н... нет. Я думаю, что нет. Я ведь тоже не в курсе, мистер Интерпол.

- Хейден.

- Если вы думаете, что у нас нет других дел, кроме как отслеживать за всякой... дрянью, так вы сильно ошибаетесь. И поймите, если еще не поняли у моей клиентки большое горе, она до сих пор находится в шоке, и, боюсь, не скоро из него выйдет.

- Понимаю, - Хейден уже начал догадываться, что Джорджа Кастнера связывает с Оливией Бель нечто большее, чем просто финансовая выгода гонорар за сопровождение. - Следовательно, вы не знаете так же о том, что одна из бортпроводниц является родной сестрой Анжелины Симонс?

- Никоим образом.

- Могу я поинтересоваться целью вашей поездки?

- Не можете. Впрочем, вреда от этого, пожалуй, не будет. Мы везем тело Кристины... дочери миссис Бель в Аспин. Она будет похоронена рядом с отцом.

- А вы давно знаете миссис Бель?

Кастнер пыхнул сигарой.

- Очень давно. Я работал юрисконсультом в корпорации, которую возглавлял ее муж, отец Кристины. Я и Ричард были лучшими друзьями. У вас, мистер Интерпол (Хейден пожал плечами - ну Интерпол так Интерпол) не было и никогда не будет таких друзей. Кстати, я хорошо знал и Кристину. Это была прекрасная, очаровательная девушка. Теперь, когда я знаю от вас, что та... та омерзительная тварь летит вместе с нами... Я бы убил ее сам. Понимаете? Но, к сожалению, Криси этим не вернешь. И... ей бы это не понравилось. Лицо адвоката вдруг побагровело, словно он прочитал мысли Хейдена, хотя тот ровно ничего в этот момент не думал. - Если вы решили, черт возьми, что я и Оливия состоим в... в... в близких отношениях, выкиньте это из головы. Я ее люблю и уважаю, понятно? И не рассчитывайте, что я дам ее в обиду.

- Ваша клиентка поранила палец, - равнодушно произнес Хейден, глядя сквозь адвоката на пластиковую облицовку двери. До этого момента он уже успел обратить внимание на перевязанный палец Оливии. Повязки раньше не было.

- Ну да, а что такого? - вызывающе спросил адвокат. - Порезалась о замок в туалете. Бывает.

- Прошу прощения. А вы сами заходили в туалет? - уточнил Хейден.

- Что? Нет, не заходил.

- Зря. Вы бы заметили, как трудно там обо что-то порезаться. Почти невозможно, - Хейден не знал на самом деле, возможно или нет, но почему-то подозревал, что именно второе.

- Да на что вы намекаете, мать вашу?!

- Я? Ни на что. Я думаю, миссис Бель могла понадобиться пара капель крови. Ну-у... - Хейден сделал вид, что задумался, - если только она не прихватила с собой в самолет заранее заготовленный пузыречек.

Кастнер посмотрел на него с ненавистью.

- Пузырек с кровью? Что вы несете, мистер Интерпол? Какого дьявола вообще весь этот допрос?

- Ну, хорошо, - кивнул Хейден. - Не пузыречек. Но фотографию дочери... покойной дочери... она с собой взяла?

- Вам-то какое дело? - Кастнер, в общем, не был особо ловким юристом, просто обычно шел напролом - еще одно качество, унаследованное от пионеров техасских прерий. - Естественно, Оливия носит с собой фотографию Кристины. Сам не понимаю, почему это я до сих пор отвечаю на ваши дурацкие вопросы.

- Не эту ли? - Хейден продемонстрировал Кастнеру "кровавое" фото.

Брови Кастнера слегка приподнялись. Вслед за этим он резко выбросил вперед руку и выхватил снимок.

- ДА, ЭТУ!!! Если у вас хватило наглости украсть эту фотографию!... Или если вы...

- Или если я, - уныло кивнул Хейден, безуспешно пытаясь изобразить, что его ужас как расстроила потеря фотографии.

- Слушайте, мистер Интерпол, - адвокат придвинулся к Хейдену почти вплотную. - Припоминаю вашу фамилию. Большой спец по маньякам-насильникам, так, кажется?

- В основном, по маньякам-убийцам.

- Неважно. Важно то, что у меня есть хорошие связи в Конгрессе. И если вы будете продолжать дальше в том же духе - я позабочусь о том, чтобы вы вылетели из нью-йоркского филиала с таким треском, что сами оглохните - за нарушение юрисдикции! Да еще я лично сделаю из вас котлету.

Таких угроз за всё время своей работы Хейден наслушался столько, что они уже не могли вызвать у него никаких эмоций, кроме скуки. Кастнер почувствовал это с явным неудовольствием. Ему было бы так же полезно знать, что против увольнения - по любой причине - Хейден лично ничего не имел. Он располагал достаточными средствами, чтобы снять себе где-нибудь уютную квартирку и хотя бы месяц никуда из нее не выходить.

- Ладно, - Хейден отступил на шаг, чтоб удобнее было разговаривать. А теперь я вам кое-что скажу. У Анжелины Симонс сейчас тоже шок, да еще какой. Ей подсылают записки - ей непосредственно и через сестру - записки психопатического содержания, ее пытаются запугать. Боюсь, к концу полета ее перестанут брать успокоительные. Правда, автор посланий утверждает, что к концу полета ее и вовсе не будет. Так вот, я, конечно, ничего не утверждаю, но... если ваша клиентка взялась отомстить за дочь - у нее это неплохо получается. А если я смогу это доказать - как бы вы сами не нарвались на крупные неприятности. А доказывать ничего и не потребуется, если только совпадет группа крови. Вы, как адвокат, должны понимать, что это будет за улика - высший класс. А если вы попытаетесь ее укрыть - еще лучше. Вы только что совершили нападение на представителя международной полиции, и я свободно могу описать это в своем рапорте. Для вас это тоже ничего хорошего.