38 1/2: 1 муж и 2 любовника - [15]
Я, к счастью, сижу и только и могу, что смотреть на него во все глаза. Потому что именно так, как он описывает, я помню тот вечер. Я тоже утратила чувство времени. Я тоже утонула в его глазах и поцелуях. После третьего кельша и множества поцелуев Дэвид предлагает мне немного пройтись. Взявшись за руки, мы идем по Кюффхойзерштрассе, мимо маленьких и больших баров, которые постепенно наполняются людьми: студентами, богемой, отбросами общества. Разным народом. Сворачиваем налево на Хайнсбер-герштрассе и идем к Ратенауплац. Дэвид рассказывает о своей работе корреспондентом в «TV-Колонь», на которой он уже третий год и которую делает с большим рвением и еще большим энтузиазмом. Он мечтает снимать документальные фильмы. А потом звучит вопрос вопросов:
– Расскажи о себе. У тебя сейчас кто-то есть? Что ты делаешь, когда не встречаешься со мной?
Меня как обухом по голове огрели. Только что я была на седьмом небе от счастья – и так больно упала на грешную землю! Как сказать ему, что я замужняя женщина с тремя детьми? Я уклоняюсь от прямого ответа…
– Ой, знаешь, у меня не такая уж интересная жизнь. Лучше ты рассказывай, у тебя все намного занимательнее, – пытаюсь я отвлечь его от этой темы.
Но ничего не получается, Дэвид спрашивает:
– У тебя есть дети?
Тем временем мы уже пришли на Ратенауплац, и мне ужасно хочется кельша, потому что срочно нужно проглотить ком, который застрял у меня в горле. После многочисленных переспросов тихо, но гордо я признаюсь, что являюсь матерью троих детей.
– Ого, а сколько им лет? И ты одна их воспитываешь?
У меня не хватает мужества сказать Дэвиду правду, потому что у него такой вид, словно он съел с десяток самых кислых в мире лимонов. Что делать, приходится соврать:
– Ну да, почти.
С помощью крепкого поцелуя мне удается наконец завершить эти расспросы.
– Я хочу танцевать с тобой, – шепчет он мне на ухо после нескольких минут молчания, и его рука ложится на мое бедро.
– Я тоже! – слышу я собственные слова. И опять долгий, влажный поцелуй.
И вдруг полный бокал кельша опрокидывается Дэвиду на брюки. Новый официант задел наш столик и чуть его не перевернул. Дэвид усмехается. Официант ужасно сконфужен.
– Слушай, если ты не против, я бы заскочил домой переодеться, тут недалеко, за углом… Но мы можем и здесь остаться, если хочешь. Тут тепло, брюки быстро высохнут.
Он что, подкупил этого официанта? Один взгляд, один поцелуй, и мы уже на пути к его квартире. Полдороги он несет меня на руках, все время целуя, и путь длиной в пять минут растягивается у нас на полные двадцать. Наконец мы приходим на место. Он живет в красивом старом доме с широкими дверями темного дерева. За ними меня ожидают сто десять ступенек, и я мысленно радуюсь, что последнее время так много тренировалась в спортзале. Мы подходим к двери, он переносит меня через порог в свое царство. И очень быстро становится ясно, что сегодня вечером мы вряд ли доберемся до танцплощадки.
Не знаю, сколько времени мы провели на пушистом черном ковре в его гостиной. Мой рот, иссушенный поцелуями, отчаянно просит воды. Пока Дэвид идет на кухню, я осматриваюсь. Как я обнаруживаю, его квартира занимает два этажа. На первом находится гостиная, кухня, небольшой коридор и туалет для гостей, верхний этаж я пока еще не видела. Дэвиду, очевидно, по душе смешение старого и нового. Черный велюровый диван, возле которого стоят два столика тикового дерева, на каждом по лампочке с кремовым абажуром. Напротив – телевизор «Bang amp; Olafsen» последнего поколения с соответствующей стереосистемой. Справа коротает дни скрюченное растение.
– Солнышко, что ты будешь пить? – спрашивает Дэвид из кухни.
Я отрываю глаза от умирающего цветка и иду к нему. С трудом могу себе представить, что он сам разработал такой дизайн кухни. Для холостяка она слишком идеальная. Посудомоечная машина, печь и духовка установлены на средней высоте. Раковина блестит, потому что ею наверняка никто не пользуется. Вся кухня выдержана в матовых кремовых тонах и расположена в форме буквы «L». У него даже стеклянный сервант есть!
– У меня не особенно много чего в холодильнике. Выбирай: пиво, вода, белое вино или шампанское. Если хочешь есть, я могу сделать яичницу с майонезом и солеными огурцами. Прости, я почти не бываю дома, нет времени делать покупки. В следующий раз я исправлюсь, обещаю!
С этими словами он смущенно целует меня в кончик носа. Я выбираю вино и воду, и мне сложно удержать свои руки. Приходится еще немного подождать, прежде чем я наконец получаю свое питье. После чего узнаю кухонный стол с совершенно неожиданной стороны.
С бокалом в руках я иду на экскурсию по верхнему этажу квартиры. На полу такой же ковер, как и внизу. Открытое помещение образует своего рода холл с галереей, с которой открывается вид на нижний этаж, и одновременно служит проходом к ванной. Пол устилает старая терракотовая плитка, которая при прикосновении босыми ногами оказывается невероятно холодной. Одну стену занимает душевая кабина и ванна, напротив – две кремовые раковины, вмонтированные в деревянную панель. На другой стороне холла находится вход в спальню.
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
Повесть «Пробел» (один из самых абстрактных, «белых» текстов Клода Луи-Комбе), по словам самого писателя, была во многом инспирирована чтением «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу», повлекшим его определенный отход от языческих мифологем в сторону христианских, от гибельной для своего сына фигуры Magna Mater к странному симбиозу андрогинных упований и христианской веры. Белизна в «онтологическом триллере» «Пробел» (1980) оказывается отнюдь не бесцветным просветом в бытии, а рифмующимся с белизной неисписанной страницы пробелом, тем Событием par excellence, каковым становится лепра белизны, беспросветное, кромешное обесцвечивание, растворение самой структуры, самой фактуры бытия, расслоение амальгамы плоти и духа, единственно способное стать подложкой, ложем для зачатия нового тела: Текста, в свою очередь пытающегося связать без зазора, каковой неминуемо оборачивается зиянием, слово и существование, жизнь и письмо.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Журналист, креативный директор сервиса Xsolla и бывший автор Game.EXE и «Афиши» Андрей Подшибякин и его вторая книга «Игрожур. Великий русский роман про игры» – прямое продолжение первых глав истории, изначально публиковавшихся в «ЖЖ» и в российском PC Gamer, где он был главным редактором. Главный герой «Игрожура» – старшеклассник Юра Черепанов, который переезжает из сибирского городка в Москву, чтобы работать в своём любимом журнале «Мания страны навигаторов». Постепенно герой знакомится с реалиями редакции и понимает, что в издании всё устроено совсем не так, как ему казалось. Содержит нецензурную брань.