300 лет российской морской пехоте, том I, книга 2 - [41]
Пленение генерала Вандама при Кульме 18 августа 1813 г. Раскрашенная акварелью литография К.Г. Раля по оригиналу И.-А. Клейна. Около 1820 г. (ГИМ).
Из последних сил гвардейцы стойко удерживали позицию. Между тем со стороны Теплица начали, наконец, подходить подкрепления. Прусский король Фридрих-Вильгельм III и российский император Александр I с гор наблюдали за битвой. Героизм русской гвардии позволил союзникам выиграть день. Вечером Гвардейский экипаж был сменен на позиции Перновским гренадерским полком. Собравшись возле условленного дерева, моряки перешли в резерв.
Пока гвардейцы сдерживали натиск Вандама, в тыл ему зашел прусский корпус генерала Клейста. Здесь немцы узнали о печальной судьбе отправленных в Ноллендорф обозов 1-й Гвардейской дивизии. Около 15 часов 17 августа их настигла французская кавалерия. Начальник обоза Гвардейского экипажа шкипер Евлампий Романов приказал обрубить постромки и построить телеги в каре. Он вооружил фурлейтов ружьями, оставшимися от убитых при Бауцене матросов, и встретил врага несколькими залпами. Неравный бой длился недолго. Французы прорвались сквозь телеги. Романов получил три сабельные раны — в голову, спину и левую руку. Когда он упал, французский кавалерист вонзил ему пику в поясницу. Шкиперский помощник Поспелов погиб, получив 7 ран. Фурлейты и конвойные матросы были порублены, а обоз разграблен. В этой ситуации шкипер Василий Быков не утратил самообладания, вынул из денежного ящика и спрятал важные документы и 9 тысяч казенных рублей. Лишь подошедшие пруссаки отбили обоз и оказали помощь русским раненым.
С появлением в тылу пруссаков Вандам оказался в ловушке. Утром 18 августа превосходящая союзная армия обрушилась на французский корпус, прижала его к противоположному ущелью и совершенно разгромила.
Прусский знак отличия Железного креста (Кульмский крест). (Из собрания фирмы «Монеты и медали», г. Москва). Принято считать, что Кульмские кресты вручили гвардейцам на специальном параде 25 апреля 1816 г. Но в документах такой парад не значится. Согласно им, 26 апреля ротным командирам просто велели принять в канцеляриях гвардейских частей доставленные кресты, «которые тут же возложить на нижних чинов по принадлежности, кому же оные будут выданы подать при рапортах именные списки, а излишние возвратить».
Нагрудный юбилейный знак Гвардейского экипажа. 1910 г. (Из собрания фирмы «Монеты и медали», г. Москва). Знак утвержден императором 8 февраля 1910 г. в преддверии 100-летия со дня сформирования Гвардейского экипажа, а также в связи с 200-летием создания Петром I команд придворных гребцов и яхт. Знак выполнен в виде Кульмского креста, лучи которого украшают юбилейные даты, а в центре помещен золотой вензель Николая II.
Экипажный барабанщик Гвардейского экипажа. Фрагмент картины А.И. Гебенса. 1853 г. (ВИМАИВиВС). Награды заслуженного ветерана свидетельствуют, что он участвовал в походах 1812–1814 гг., в том числе в Кульмской битве, а также в русско-турецкой войне 1828–1829 гг.
Сам Вандам был взят в плен адъютантом великого князя Константина Павловича капитаном 2 ранга П.А. Колзаковым. «Будучи послан уже в четвертый раз с различными поручениями, — вспоминал он позднее, — возвращался я, пробираясь с трудам по заваленным дорогам в дефилеях. Измученный конь мой, весь в пене, едва мог передвигать ноги и спотыкался на всяком шагу; несколько раз рисковал я быть сброшенным и потому, сойдя с него, пошел пешкам. <…> (Вдруг) слышу крики позади себя и топот лошадей. Оглядываюсь и вижу, — выскакивает из-за опушки леса толпа всадников; вблизи раздаются несколько выстрелов, вглядываюсь и различаю французские мундиры. Я поспешно сел на лошадь и, вынув невольно саблю из ножен, стал шпорить коня своего, дабы отстраниться от нападающих; но тщетно усиливался я понукать измученное животное. Лошадь уперлась и не трогалась с места. Толпа подскакивает ближе, я вижу, что за ними скачут казаки вдогонку. Впереди всех неслась на тяжелом боевом коне тучная фигура французского генерала в расстегнутом нараспашку мундире; несколько офицеров следовали за ним. Два казака, бывшие у меня в тылу случайно, бросились ему навстречу с опущенными пиками. Слышу, хриплый голос кричит: „Général russe, sauvez moi!“[40]. Конь мой, завидя скачущих, инстинктивно пустился вслед за казаками. Я закричал: „Стой, казаки, стой! Не коли!“ и едва успел спарировать удар пики, как уже французы были окружены со всех сторон и сдались нам в плен.
Французский генерал остановился и стал слезать с лошади. Толстое лицо его было красно от волнения, пот градом лил вместе с грязью по щекам его. Мундир на нем был весь в пыли. Вздохнув несколько раз тяжело, он обратился ко мне и, принимая меня все еще за генерала, вероятно по моей флотской шляпе, — с театральным жестом подал мне свою шпагу, сказав: „Je vouz rends, général, mon épée qui m'a servi pendant de longues années pour la gloire de mon pays“[41]. Но я отказался принять его шпагу, сказав, что он лично отдаст ее государю нашему, к которому его отведут, и, спросив его фамилию, узнал, что это был сам главнокомандующий Вандам.
