3 ½. С арестантским уважением и братским теплом - [52]

Ситуацию разрулила свита, входящая в состав козлобанды. Чувствуя, что все может закончиться для их босса потерей лица, они нашептали ему, что правильнее будет уступить.

Behold! Теперь в отряде № 8 была самая демократичная телевизионка, в которую мог ходить кто угодно и когда угодно. На мой взгляд, очень справедливо — и зэкам тоже понравилось.

Завхоз потом, конечно, подошел и попенял на то, что мне-то уж точно можно было в телевизионку в любой момент. Я горделиво отказался от привилегий и сообщил ему, что телик все равно не смотрю. Но бывать там пришлось очень часто, особенно в первое время.

Какой, собственно, главный минус в видеонаблюдении? Если оператор на пульте видит нарушение, он пишет рапорт для наложения дисциплинарного взыскания, а также устраняет само нарушение — идет в отряд сам или отправляет сотрудника. Применительно к моей ситуации это означало, что мне просто невозможно было поспать на кровати после подъема (это запрещено тюремным распорядком). Стоило прилечь, так сразу либо звонили, либо прибегали. По-моему, эти тетки на пульте просто преследовали меня. В результате приходилось уходить спать в телевизионку — на лавку, устланную ватником. Так что после подъема я шел в комнату воспитательной работы и там засыпал в позе патриция на деревянной доске шириной 20 сантиметров.

Так продолжалось до трудоустройства.

Я-то мечтал стать краснодеревщиком и радовать друзей и родных собственноручно сотворенными нардами и шкатулками, однако сразу после прибытия в ИК-5 меня повели на прием к окулисту, которого специально привезли в лагерь ради встречи со мной. Вероломство этого хода я осознал лишь позже. Окулист измерила мое зрение и поставила в личном деле отметку, что мне запрещена работа с тяжестями и в пыльных помещениях. Никакой деревообработки, никакой швейки, никакой промзоны. Администрация переделала должностную инструкцию библиотекаря, включив в квалификационные требования «высшее образование», и через блатных, по той же схеме, что и с отрядом, трудоустроила меня в библиотеку.

Надо понимать весь трагизм ситуации: я не очень люблю читать. Ну, то есть совсем не люблю. Я даже половину школьной программы освоил по сборнику изложений. И, думаю, я один из очень и очень немногих зэков, которых пришлось устраивать в библиотеку путем интриг и против его желания.

Библиотекарь — это, наверное, самое теплое место в колонии. Сидишь весь день, читаешь книжку. Собственно, на работе можно и не сидеть весь день. Все равно зэки могут попасть в библиотеку только в определенные часы днем и вечером. Лепота, короче.

Честно говоря, на момент трудоустройства я думал, что с точки зрения блатных швейщики и библиотекари — это примерно одно и то же. Все-таки швей-моторист БАМ не строит, Беломорканал не копает, лес в минус сорок не валит. Не особо брутальная профессия. Но оказалось, что порядочность и непорядочность профессии в ИК-5 определяются формой оплаты труда. Те, что на повременке, — непорядочные; те, что на сделке, — порядочные. Это, конечно, чисто ментовской лоббизм, чтобы можно было платить зэкам поменьше и удобнее ими манипулировать.

В любом случае блаткомитет сказал мне, что трудоустройство — временное, и я не особо сильно поначалу на этот счет переживал. Должность называлась «библиотекарь», а не «завхоз библиотеки». В подчинении никаких зэков не было, а, собственно, именно это (формальное управление другими заключенными) и делает козла козлом. Ну и сама библиотека — дело добровольное: хочешь — ходи, хочешь — нет. Никакой обязаловки.

Боже, боже, как же наивно это звучит. Сейчас пишу и сам не понимаю, как я мог так думать. Тюрьма меняет.

Зона

И вот настал день долгожданного выхода в свет. Наконец-то можно было посмотреть на зону, в которой мне предстояло провести больше трех лет. Но сначала — еще один терминологический экскурс. Мне очень много раз пришлось объяснять собеседникам по переписке, есть ли какая-то разница между зоной, лагерем, тюрьмой, колонией и т. д. Не то чтобы этот ликбез обязателен для понимания книги, но все же, думаю, общее представление не будет лишним. По крайней мере, есть знания куда бесполезней (например, откуда у Валерия Леонтьева столько рыбацких сетей для сценических постановок).

Так вот, есть ли разница между тюрьмой и лагерем? На этот вопрос нет однозначного ответа, как и на вопрос, хорошо ли, что одиннадцатиклассница Маша такая веселая, свободная и любит выпить («да» — с точки зрения одноклассников Маши; «нет» — с точки зрения ее консервативных родителей).

После того как суд признал вину человека в уголовном преступлении, его могут отправить:

— в колонию-поселение;

— в исправительную колонию общего, строго или особого режима;

— в тюрьму.

Заметили, что слов «лагерь» и «зона» нет? Ну, давайте разбираться в отличиях.

Колония-поселение — это самый лайтовый вариант. Какой-то забор, конечно, есть, но в целом режим очень мягкий. Все ходят в вольной одежде, продукты покупают за наличные в магазинах прямо на территории. Телочки содержатся в одной колонии-поселении вместе с пацантрэ, что оставляет место романтике. Градус романтики поднимает то, что с недавних пор там можно совершенно легально получить дрожжи (и гнать самогон). Еще на территории колонии-поселения можно жить обособленно со своей семьей. Правда, не очень себе представляю, как это выглядит. Ну, наверное, похоже на деревеньку за хлипким заборчиком.