22 шага против времени - [7]
– И пряников, – добавил Лера, – и орехов.
Сенька взял в руки ассигнацию, разглядел[29] на ней цифру «100» и испугался.
– Помилуйте, – перешёл он на шёпот, – мне ить[30] даже сдачи с этакой деньжищи не найдут.
– А сдачи и не надо, – легкомысленно махнул ладошкой Шурка.
Смутившись, молодец внимательно осмотрел сторублёвку. Всё было на месте: и четыре герба с коронами в углах[31]; и надписи по краям[32]; и два овальных медальона в центре с оттиснутыми в них изображениями[33]; и внизу заковыристые подписи чернилами[34]. Самая что ни на есть законная бумага. Никакого обмана!
Кланяясь и пятясь, обалдевший от счастья Сенька толкнул задом дверь и покинул спальню.
– Откуда ты деньги взял? – удивился Лера.
– Из рубашки сделал.
Шурка отвернул кафтан на груди и Лера увидел, что в белоснежной рубашке друга образовалась квадратная дыра размером со сторублёвку, которую он минуту назад выдал Сеньке.
Обед
Не прошло и четверти часа, как молодец отъехал в уездный город. Почти тогда же Фёкла Фенециановна позвала гостей к столу.
– Отведайте, чего Бог послал, – поклонилась она Шурке, а затем и Лере, когда они один за другим вошли в столовую залу. – У нас всё по-простому, так что не обессудьте.
Друзья глянули на стол, и у них слюнки потекли. «Ничего себе, по-простому!» – разом мысленно воскликнули они. Да и было чему дивиться – широченный обеденный стол буквально ломился от всевозможной снеди. Чего тут только не было! Мальчишки признали суп, бутерброды, сыры, гречневую кашу, котлеты, сосиски, омлет и сливочное масло. Из чего изготовлено множество других блюд, оставалось только догадываться. Между тем, едоков было всего-то четверо: Лера с Шуркой да Марьян Астафьевич с Фёклой Фенециановной.
– Мы что, всё это должны съесть? – испугался Лера.
– Так принято, – шепнул Шурка. – На стол выставляют всё, а там что съел, что не съел…
– Прошу, господа, – указал хозяин на свободные стулья напротив себя через стол.
Друзья, как подобает настоящим аристократам, чинно уселись и осмотрели место предстоящей баталии. Тотчас принесли и поставили посреди стола серебряный поднос, на котором красовался целиком зажаренный поросёнок с румяной корочкой.
– Кушанья наши простецкие, – говорил, между тем, помещик. – Но зато имеется самая настоящая сладкая мальвазия из Греции.
И он налил друзьям по бокалу прозрачного вина. Лера вопросительно посмотрел на Шурку.
– Пей, не бойся, – кивнул тот, – вкус и аромат я оставил, а весь спирт и сивушные масла удалил.
Пригубив вслед за Переверзевым мальвазии, мальчишки взялись за первое блюдо.
– Что это есть такое? – Лера проглотил первую ложку холоднющего супа и посмотрел на помещицу.
– Похоже на холодник, – любезно улыбнулся подпоручице Шурка, – только намного вкуснее.
Фёкла Фенециановна, растроганная комплиментом молодого князя, прямо-таки расцвела.
– А вот и нет, – сказала она игриво. – Это ботвинья.
– Ботвинья? – переглянулись друзья.
– Да, да, – и помещица указала на соседние тарелки, в которых лежали куски отварной рыбы и мелко нарубленный лёд. – Вилочкой берёте рыбку, ложечкой – ботвинью.А ежели она нагреется, то подкладывайте в неё лёд, сколько потребуется.
Мальчишки последовали совету и тут же убедились, что ледяная ботвинья вприкуску с рыбой ещё вкуснее.
– Какой это вы нас рыбой потчуете? – поинтересовался Шурка.
– А тут, князь, разная рыбка положена, – сделала ему глазки Переверзева. – Вот эта, к примеру, осётр, а есть и севрюга, и лосось, и раки речные.
Расправившись с ботвиньей, гости задумчиво осмотрели холодные закуски, меж которых тут и там возвышались вторые горячие блюда.
– Чего пожелаете? – ласково посмотрела на Шурку Фёкла Фенециановна. – Может быть, почки в сметане или вот печисто?
– Рекомендую, – поддержал супругу Переверзев, глядя на Леру из-под мохнатых бровей. – Такого, граф, в ваших аглицких краях не подадут.
– Печь чисто? – прикинулся простачком Лера.
– Печисто, – поправила его помещица.
– А что там? – полюбопытствовал Шурка.
Под взглядом юного князя помещица зарделась от удовольствия и с готовностью пояснила, из чего сделано блюдо.
– Окорок, желательно свиной, кладут в глубокую сковороду, обкладывают картофелем и тушат…
– С удовольствием попробую, – согласился Шурка.
– И на мой тарелка кусочек, – отозвался Лера.
Съев по порции печисто, друзья почувствовали, что животы их нешуточно вздулись, и что ещё немного, и штаны их лопнут. Между тем, слуги принесли длинную узкую выпечку, напоминающую рулет.
– Вау, это, стать было, пирог? – предположил Лера.
– Стало быть, – поправил его Марьян Астафьевич. – Но не пирог, а кулебяка.
– Бабаляка? – не преминул поиздеваться Лера.
– Кулебяка, – настойчиво повторил помещик. – Почитай, тот же пирог, да токмо гораздо вкуснее.
– А что же в нём особенного? – заинтересовался и Шурка.
– Начинка! Укладывают оную в несколько этажей, будто какой особняк городской, – причмокнул губами Переверзев. – Тут тебе слой рыбы, тут тебе слой мяса, а також и каши всевозможные.
– А они не перемешаются между собой?
– Их тонкими блинчиками перекладывают. В верхний слой обычно рыбу кладут, а в нижний обязательно кашу.
