2012. Хроники смутного времени - [6]

— Я же за рулем, куда столько!

— Ну, за здоровье! — Васильев чокнулся с нами так старательно, как будто от этого и впрямь зависело чье-то здоровье. Я подумал, что пить за здоровье — это все равно что воевать за мир, но спорить не стал.

Мы выпили, и Васильев спросил, тыча в Игоря пустым стаканом:

— Тошка приехал выпить. Скучно человеку после двух лет воздержания, это понятно. А ты-то чего приперся?

Палыч согласно кивнул и поднял вверх указательный палец: «О!»

Мы смотрели на него с любопытством, пока он выуживал из кармана куртки небольшую брошюру. Оттуда он извлек сложенный вчетверо кусок карты.

Пока Палыч разворачивал карту, я взял в руки брошюру и, потрясенный, вслух прочитал ее название:

— Оленский С. Ф, «Некоторые типичные способы совершения кражи личного имущества пассажиров общественного транспорта: теория и опыт».

— Это в каком смысле «теория и опыт» ? — спросил я. — Наука наконец-то занялась изучением криминала?

— Или криминал вышел на высокий научно-технический уровень, — тут же откликнулся Васильев, тоже с любопытством разглядывающий научный труд в моих руках.

Игорь раздраженно выхватил у меня брошюрку и убрал обратно в карман.

— Сюда смотрите, балбесы,— строго сказал он, указывая в какую-то точку на карте. — Это дом четыре по улице Очаковской. Здесь была районная поликлиника. А будет — стоматологический центр «Мада».

— А нам-то с тобой не по фигу, что там будет? — встрял Валера, которого после стакана коньяка заметно развезло.

— Нет! — отрезал Игорь.— Нам денег дадут, если мы сможем до зимы это здание охранять.

— А что с ним может случиться ? — Я задумчиво тронул рукой вторую фляжку: доставать — не доставать?

— Доставай. — убедил Валера, заметив мои колебания.

Я плеснул по стаканам еще коньячку. Много наливать не хотелось — Валере и так было хорошо, а Палыч все равно уже больше не выпьет…

— В «Маде» знакомый работает. Объяснил, что дом они у города выкупили, но проект реконструкции еще не готов. И закончат только к концу года. А поликлинику чиновники уже выселяют — там через два дня, к пятнице, никого из персонала не останется.

— Ну и?.. — Васильев рассеянно протирал очки об свой и без того замызганный пуловер.

— Короче говоря, нанимать ЧОП им стало неохота, потому что везде в среднем просили шесть-семь штук. А я сказал, что закрою этот дом за три штуки в месяц.

— Закрывай,— согласился Валера, допивая свой коньяк. Игорь нехорошо поглядел на приятеля:

— Закрывать будете вы!

— Мы?—изумился Валера. — А денег-то сколько дают?

— Блин, Валера, ты что, считать не умеешь? — разозлился Палыч. — Всем по штуке, работаем по очереди, получается сутки через двое. То есть за каждые десять суток дежурства — по тысяче долларов в рыло.

По-моему, неплохо. Я тоже подумал, что это неплохо, тем более что у меня вообще никакой работы на горизонте не ожидалось и я только собирался приступать к ее поискам. Ленка не работала, ибо сидела с дочкой, так что жили мы на мою семейную заначку — проданную после смерти матери дачу в Комарово. Деньги, помню, мне тогда дали неплохие, но это было три года назад, сразу после рождения дочки, и от этих денег уже почти ничего не осталось.

— Я согласен,— поторопился сказать я, пока Палыч не передумал.

— Тысяча — это круто. Четыре моих оклада, — кивнул Валера. — Только меня начальство с говном съест, если я десять раз в месяц на утренние планерки являться не буду.

— Я об этом думал, — нетерпеливо сказал Игорь. — Будешь брать на себя выходные дни. Или мы с Тошкой тебя будем на это время подменять, по очереди.

— Ты с Тошкой? — удивился Валера. — А на твои планерки кто ходить будет?

Палыч поставил свой стакан передо мной, и я, понятливо достав фляжку, разделил на всех остатки коньяка. Мы выпили, и Палыч, крякнув, сказал:

— Я увольняюсь.

Мы с Валерой подняли на него удивленные лица, а он, сердито глядя на нас, сказал с вызовом:

— Да, увольняюсь! Заколебали потому что! Платят триста долларов, а требуют работы так, как будто триста тысяч каждый день выкатывают! Я сам пожрать не могу по-человечески, не то чтоб еще бабу какую-нибудь в ресторан сводить. Заколебала меня такая жизнь!..

Палыч три года назад перевелся в РУБОП, а там в последние годы и впрямь работы только прибавлялось. Так что эмоции приятеля мне были понятны. Непонятно было, чего он взвился именно сейчас — у него и раньше работа была не сахар.

— Короче, меня вчера полковник Дагашев вызывает, говорит, пиши объяснительную. Откуда у тебя, честного капитана милиции, автомобиль ВАЗ-2109. С нашей зарплаты, мол, такое не купишь.

Васильев разинул рот от возмущения:

— Погоди, а разве сам Дагашев не на «Лексусе» передвигается?

— На «Лексусе», конечно. Не на трамвае же, — меланхолично откликнулся Игорь, изучая подозрительные пятнышки на своем стакане,

— Тогда чего ему надо? — встрял я.

— Племянник у него из Махачкалы приехал. На работу надо устраивать, а нормальных офицерских мест в штате РУБОПа нет, — объяснил Палыч.

— А чего бы его племяннику к нам в «убойный» не устроиться? — ухмыльнулся Васильев. — У нас, к примеру, полштата некомплект.

— Ну, он же не работать сюда приехал,— отмахнулся Игорь, собрал все стаканы и поставил их в раковину, давая понять, что разговор закончен.