20 000 километров по Индии - [65]
Замечательная способность калотеса — резкое изменение окраски тела. Из серого он может быстро стать черно-красным с пятнами, розовым или интенсивно-коричневым. По быстроте движений эта агама не уступает нашим обыкновенным ящерицам. Потребовалось немало прыти, чтобы загнать ее в щель между корнями кустарника и схватить там.
Гордые добычей, мы вернулись к зданию станции, и тут тот же самый ловкий служащий, который умеет бегать по пальмам, увидев наш трофей и узнав, что мы будем очень рады получить еще таких же животных, предложил свои услуги. Недалеко от здания станции стояла небольшая хижина из пальмовых листьев, окруженная изгородью из сухих сучьев. Дав нам сигнал замереть, наш провожатый подобрал с земли черешок пальмового листа, оторвал от него длинную нить, ловко свернул ее удавкой и на цыпочках двинулся вперед, к изгороди. Мы с интересом наблюдали за ним, стараясь обнаружить на изгороди ящерицу. Можно было поклясться, что на сухих ветвях ничего живого не было. Короткое резкое движение — и в затянувшейся петле из пальмовой нити бьется великолепный экземпляр калотеса. Через короткое время мы и сами научились обнаруживать агам, затаившихся на изгороди и слившихся окраской и формой тела с сухими ветвями.
Наши коллекции позвоночных пополнились на территории станции еще двумя видами. Это были местные виды настоящих летучих мышей. Используя опыт, накопленный в Коимбатуре, нам удалось и здесь выгнать около полутора десятков мышей из щелей между балками. Узнав, что мы интересуемся и летучими лисицами, гостеприимные хозяева отвезли нас к местному деревенскому храму километрах в 3–4 от станции. Здесь, внутри ограды, на большом баньяне висело несколько сотен крыланов. Висели эти звери и на стоящих рядом деревьях у ограды рыночной площади, но поймать их все равно не было никакой возможности.
Вернулись в Кочин уже затемно, проехав в этот день по дорогам кокосового штата более 300 километров.
Другая интересная экскурсия была проведена в предгорную часть Кералы, в противоположную сторону от моря, к самой большой реке Кералы — Перияру, текущей с вершин Кардамоновых гор. Стоит проехать от Эрнакулама несколько километров в сторону от моря, как местность заметно меняется. Исчезают песок и кокосовые пальмы. Появляются долины, а в пальмовых рощах — подлесок из небольших деревьев. После Аль-вайе, небольшого городка, раскинувшегося на невысоких холмах, сворачиваем с асфальтовой дороги, едем по уютному проселку мимо пальмовых рощ, чередующихся с плантациями каучуконоса — гевеи, перца, бамбука, мимо деревьев кешью — орешки кешью излюбленное лакомство индийцев.
В долинах — рисовые поля.
Километров через 50 от Эрнакулама на высоком берегу Перияра стоит поселок местного лесничества — Коданад. В лесничестве на заготовке леса используются прирученные слоны. Нам очень хотелось посмотреть их работу, и мы попытались добраться до лесоразработок в горах. Туда ведет, как нам объяснили, хорошая тропинка. Однако, проблуждав несколько часов по огромным плантациям салового дерева и тика, мы так ничего и не нашли. Но со слоненком Захиром мы познакомились. Он был пойман несколько месяцев назад при очередном отлове диких слонов. Сейчас Захир — удивительно симпатичное, добродушное и послушное существо, высотой метра в полтора, покрытое редкой темной шерстью. Стоит он в открытом загончике, привязанный толстой веревкой за ногу, и с удовольствием жует бананы, которые мы ему даем, вперемешку со свежей травой. Мягкий и нежный хобот так и норовит ощупать все новое и интересное. Потом мы наблюдали, как работник лесничества водил его на водопой, сильно зажав его нежное ухо в руке. Слоненок, как послушная собака, шел туда, куда указывал проводник, даже не делая никаких попыток освободиться. Лет через шесть-семь пойманные слоны могут использоваться на настоящей работе в лесу. А пока Захир постепенно начинает понимать людей, которые с любовью относятся к нему.
На очищенных от леса участках по берегам Перияра мы видели посадки тапиоки — небольшие, метра два-два с половиной высотой, тонкие деревца, с продолговатыми клубневидными съедобными корнями. Тапиоку едят и в сыром виде (мы тоже ее пробовали, изрядно проголодавшись) и изготовляют из нее муку. Как образно пишет О. X. К. Спейт, тапиока может расти на бедных латеритовых почвах, «так же пригодных для сельского хозяйства, как железнодорожный балласт». По вкусу тапиока напоминает сочную, но грубую кочерыжку капусты. В этот день наши сборы пополнились несколькими большими скорпионами, которых удалось поймать под камнями в лесу.
Самая значительная и интересная наша поездка в Керале состоялась 19–21 января в Кардамоновы горы, в крупнейший из индийских заповедников — Тхеккади. Дорога проходит через городок Коттаям — центр деятельности христианских миссий. В этом районе в каждой деревушке обязательно стоит небольшая церковь. Правда, Христос в Индии изображается в индийском варианте: он экспрессивен, размахивает руками и издалека можно принять его за танцующего Шиву.
В заповеднике Тхеккади
Выше в горах за Коттаямом начинаются плантации кофе, чая, эвкалиптов и перца — мы примерно в том же природном поясе, что и при путешествии в горы Нилгири. Очень живописная дорога вьется по краям ущелий на высоте километра над уровнем моря. В одном из небольших поселков по дороге наблюдаем работу ручных слонов. Они перетаскивают бревна. Слон ловко берет в рот и зажимает зубами толстенный канат с узлом на конце, к другому концу каната цепью (чтобы не терся о землю) прикрепляют огромное бревно. Для этого в каждом бревне со стороны комля сделано сквозное отверстие. Слон перетаскивает волоком бревно на нужное место и там ловко укладывает бивнями и головой в штабель. Погонщик негромко командует: «направо, налево, стой, иди, опустись на передние колени, толкай лбом вперед, возьми веревку в зубы» — и эта громадина послушно двигается.
