1984, или Повесть о первой-первой любви - [61]

-Цепляет сильнее, чем омнопон,- говорила она.- Только таска грубее...

Мимо зарослей дикорастущего мака я тоже проходил вполне равнодушно. Впрочем, на эти растения не обращали внимания и сами колхозники - со всей серьёзностью они могли рассказать про очередной набег "наркоманов" из города, когда за одну ночь подчистую обирается или надрезается мак и "обтрусивается" конопля. Но над такими "дурачками" только смеялись.

-Давы наркомана, як таракана!

Рассказывали, как на прошлой неделе поймали двоих таких - у них была полная сумка маковых коробочек и мясорубка, отвели в местный отдел милиции. Сельский детектив Василь Андреич не стал терять времени.

-О цэ тебя комарик укусил?- сразу спросил он, указывая на локтевой сгиб одного из задержанных. Тот радостно кивнул.

-А оце- блошка?

Наркоман ещё сильнее кивнул- и зря. Потому, что стопудовый кулак Василь Андреича со всей силы обрушился на подбородок бедняги. Надо думать, к утру все необходимые протоколы со всеми интересующими следствие сведениями были составлены.

Моих товарищей подобные растения тоже не интересовали- все они были городские комсомольцы, желающие только получить диплом побыстрее.

Прошла неделя, а никакой тяги к опиатам у меня ни разу не возникло. Спал я изумительно, аппетит не оставлял желать лучшего, хоть кормили и очень плохо, в душе был мир и покой. Я был уверен, что и Рая испытывает то же самое. А что девчонке ещё остаётся?

 

12. Поиски Раи

Нас привезли ближе к вечеру, и я сразу пошёл домой. Мать была дома, и радостно всплеснула руками.

-Ты так загорел, вытянулся и возмужал за эту неделю,- с гордостью сказала она.- Вылитый отец, хоть не хочу про него говорить. Иди мойся и к столу- я специально утку затушила...

Пока я расправлялся с уткой, мать сообщила новости. Точнее, новостей никаких и не было- никто не звонил, никто мной не интересовался. В сущности, так и должно было быть. Быстренько набив брюхо уткой и отказавшись от пирожков - потом, мам, после,- я начал стремительно переодеваться.

-К ней?- вздохнула мать.- О господи. Боюсь я, Саша. Совсем это не та девушка, и ничего, кроме неприятностей...

Но я не стал дослушивать. Торопливо чмокнув мать, я в сгущающихся сумерках побежал на раину квартиру.

Мне открыла полненькая низенькая женщина с густыми, прекрасными чёрно-седыми волосами, крючковатым носом и восточно-южными чертами, очень похожая на Раю. Я понял, что это и была её тётка, вернувшаяся из Хабаровска.

-А Раечки тут нет,- сладким неискренним голосом сказала она.- Как только я вернулась, она сразу съехала...

-Куда?

-Как куда? К себе, в общежитие,- караимка продемонстрировала крайнее удивление при моём вопросе, который, не отрицаю, я задал несколько резковато.- У неё отличная комната, условия, душ. Она же за квартирой присматривает только во время моего отсутствия. Я же предупреждала загодя телеграммой...

-Но вы хоть знаете - дежурит она сегодня, нет?

-Понятия не имею. Мы не общаемся. Я звоню только в том случае, если уезжаю на продолжительное время. Всего хорошего, молодой человек...

Чувствуя какой-то неприятный осадок от общения с хозяйкой квартиры, я добежал до телефона, достал двушку, позвонил в отделение. Мне обрадовались, как родному- трубку сняла Галя- Буратино.

-Тебе завтра старшая сутки на первом посту поставила,- сообщила она.- Работа дело такое, Санечка- сколько волка не корми, а у медведя всё равно х... толще...

Эти слова Гали относились к травматологическим маразмам, призванным затмить славу поручика Ржевского.

-Райка? Нет, не дежурит. Она завтра с тобой, на втором посту. Что, потерялись? Ничего, найдётесь - отыщешь свою девушку, там, где гроб стоит хрустальный...

-Что-то случилось? Галя, зайка! Меня неделю не было в Л..., и твой юмор...

-Нет-нет, ничего такого,- испугалась она.- Давай, выходи быстрее - без тебя скучно.

Я поехал к Рае в общежитие- раз у неё завтра сутки, значит, Гамал должна быть дома. Но и в комнате её не было- сидели две какие-то сельские толстухи, очевидно-тоже медсёстры. Одна вязала носок, другая читала журнал.

-Шо, Рая? Уехала на "Ладе" два часа назад с какими-то чурками,- ответили мне без тени улыбки.- И вряд ли вернётся...

-Ей же на работу завтра!

-И шо? Думаешь, она здесь живёт? Прописана просто. А так домов у неё как у зайца теремов... Не волнуйся. Довезут они её утром до работы...

Дело было совсем плохо, и я кинулся к Журе. Только Лариса Павловна могла мне хоть что-то объяснить в этом бедламе.

Журавель жила в другом общежитии, семейном, на другом конце города. На транспорте туда добираться была целая история. Поэтому пришлось истратить последний трояк на частника.

-А, приехал,- безрадостно встретила она меня, открывая дверь и пропуская внутрь. Там было темно и невероятно накурено. Лариса жила одна в комнате, имея какую-то "мёртвую душу" в качестве соседки. Та, насколько я знаю, никогда не появлялась, поэтому Жура жила, можно сказать, с максимальным комфортом. На кухне работал репродуктор, который я тут же выключил.

-Сделаешь мне, а? Никак, зараза, у самой не получается. Сразу тромбируется и под кожу дует...

Под настольной лампой лежал венозный жгут и шприц- пятёрка, полный крови и сгустков, свидетельствующий о неоднократных попытках хозяйки "двинуться". Вначале я чуть не швырнул его за окошко, но потом переборол в себе ярость и решил сделать, как она просит. Если уж мне нужна информация...