1939. Альянс, который не состоялся, и приближение Второй мировой войны - [3]
И какими бы заметными не были историки, придерживающиеся такого мнения — или его вариаций — мне оно кажется чересчур предрешенным, слишком механистичным и однолинейным. Оно утверждает, что политики едва ли имеют возможность выпутаться из своих проблем, хотя современные критики такого взгляда говорят, что такая возможность есть. Даже Вебер, который провозгласил, что французское общество столкнулось с «неотвратимым движением к войне», отмечал, что сами французы были не такими уж беспомощными перед лицом своих судеб.
«Ибо мужчины (да и женщины, когда они имеют возможность, каковая в те времена предоставлялась довольно редко) не являются объектами истории — игрушками в руках приливов и течений, законов которых они не могут изменить. Они скорее ответственные субъекты, актеры, которые пишут и переписывают свою роль по мере движения от одного решения к другому или, если не в силах справиться с задачей, передают свой текст кому-то еще. Каждый выбор, любая невозможность этот выбор сделать, толкает их в определенном направлении, и ограничивает возможность дальнейшего выбора. Решения и события — не продукт слепой судьбы и мы не игрушки в ее руках, пока осмеливаемся выбирать. Не в лице каждого, а взятые как целое, французы 30-х не захотели и не смогли решить. Они позволили другим изобрести свою судьбу и вынуждены были расплатиться за это отречение».>11
Слишком жестко очерченное объяснение путей, которыми шли к войне в 1939 году, также вырывает процесс принятия англо-французских решений из его социального и политического контекста. Главный упор делается на недостаточность золотых запасов, дефляционистскую монетарную политику, неэффективность бюрократической и промышленной структуры и по необходимости медленные темпы перевооружения. Но если взять шире, то слишком уж возбужденной и изменчивой была общеевропейская социальная и политическая обстановка: здесь сталкивались притязания на легитимность фашизма и коммунизма, смешивались вожделения и идеалы, раздирающая ненависть, страх войны и революции и растущая готовность государств прибегнуть к насилию. Это бурлящее окружение также оказало важное влияние на принятие решений.
Недавняя работа Р. А. С. Паркера, например, и моя собственная, предлагают «контрревизионистскую» позицию, которая принимает веберовскую аргументацию и, в моем случае, возвращается к более ранней интерпретации приближения войны. Она исходит из того, что, когда политики говорят, что у них нет выбора, им бросают вызов оппозиционеры. Другие решения могли бы привести к чему-нибудь иному, нежели политика умиротворения и провал в формировании широкой европейской коалиции против нацистской Германии.>12 Но эти другие возможности по необходимости должны были привести к альянсу с Советским Союзом и, вполне возможно, к войне. Именно это и обусловило, что консервативно и антикоммунистически настроенные правящие круги Франции и Британии почти любой ценой хотели этого избежать. В оценке этого морального упадка, сделанной Дюрозеллем и Вебером, антикоммунизм не играет сколь-нибудь заметной роли, а на мой взгляд именно он имел очень важное значение.
Историки часто фокусировали свое внимание на провале англо-франко-советских переговоров и нацистско-советском пакте о ненападении, подписание которого стало ключевым событием 1939 года. Сталин, красный царь, будучи вероломным по своей натуре, обманывал французов и англичан, одновременно договариваясь по секрету с немцами. «Липкая оболочка мошенничества и обмана... обволакивает этот германо-советский пакт о ненападении», — писал граф Биркенхед.>13 С другой стороны, советские историки, такие как В. Я. Сиполс или более ранние западные историки, такие как Намьер, утверждали, что французы и англичане и не собирались серьезно договариваться о чем-нибудь, а просто водили за нос советское правительство.>14 Дональд Камерой Уотт пишет, что такая интерпретация подразумевает элементарную нечестность англо-французских политиков. Именно Советский Союз «уничтожил британские надежды на восточный фронт» против нацистской Германии.>15 А Франция, вновь обретшая политическую самостоятельность после нескольких лет британского засилья, была в особенности заинтересована в альянсе с Советами и подталкивала Британию в этом направлении.>16
Джеффри Роберте вместе с Камероном Уоттом возражают, что «точка зрения, будто бы британские и французские лидеры руководствовались, в основном, антибольшевизмом, абсолютно не соответствует действительности». Это не новая идея: Кейт Фейлинг еще после войны писал, что британский премьер-министр Невилл Чемберлен вообще не имел идеологических предубеждений.>17 Идеологии, заявляют Кахмерон Уотт и Роберте, были сильной стороной Советов.>18 Противоположное мнение тоже не ново: настроенные против умиротворения консерваторы обвиняли Чемберлена и его окружение в подмене интересов страны своими классовыми интересами.>19 А. Дж. П. Тэйлор в своих «Предпосылках Второй мировой войны» удачно подметил, что отрицательное отношение Запада к нацистско-советскому пакту о ненападении «родилось из мнений политиков, которые ездили в Мюнхен... Русские, на самом деле, осуществили то, чего надеялись добиться государственные мужи Запада; горечь Запада по этому поводу была горечью разочарования, смешанной со злостью по поводу того, что исповедание коммунистами коммунизма оказалось не более искренним, чем исповедание ими самими демократии».
Отечественная война 1812 года – одна из самых славных страниц в истории Донского казачества. Вклад казаков в победу над Наполеоном трудно переоценить. По признанию М.И. Кутузова, их подвиги «были главнейшею причиною к истреблению неприятеля». Казачьи полки отличились в первых же арьергардных боях, прикрывая отступление русской армии. Фланговый рейд атамана Платова помешал Бонапарту ввести в бой гвардию, что в конечном счете предопределило исход Бородинского сражения. Летучие казачьи отряды наводили ужас на французов во время их бегства из Москвы.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.