1937 год: Элита Красной Армии на Голгофе - [3]

Приведем фрагменты из выступления наркома Ворошилова.

«…Доклады т.т. (товарищей. – Н.Ч.) Молотова и Кагановича, вчерашнее выступление тов. Ежова со всей ясностью, как прожектором, осветили подрывную работу наших классовых врагов и показали, как глубоко проникли они в поры нашего социалистического хозяйства и государственного аппарата…

Разрешите перейти теперь к военному ведомству. Лазарь Моисеевич (Каганович. – Н.Ч.) перед тем, как я пошел на трибуну, сказал мне: «Посмотрим, как ты будешь себя критиковать, это очень интересно»… Я ему сказал, что мне критиковать себя очень трудно, и вовсе не потому, что я не люблю самокритики, – особенно больших любителей самокритики, впрочем, среди всех нас немного найдется…

Но положение мое, Лазарь Моисеевич, несколько особое. И потому, что я представляю армию, – это имеет «кое-какое» значение, – и потому, что в армии к настоящему моменту, к счастью, вскрыто пока не так много врагов. Говорю «к счастью», надеясь, что в Красной Армии врагов вообще немного.

Так оно и должно быть, ибо в армию партия посылает лучшие свои кадры; страна выделяет самых здоровых и крепких людей. Что собой представляют вскрытые НКВД в армии враги, представители фашистских японо-немецких, троцкистских банд? Это в своем большинстве высший начсостав, это лица, занимавшие высокие командные посты. Кроме этой сравнительно небольшой группы вскрыты также отдельные небольшие группы вредителей из среды старшего и низшего начсостава в разных звеньях военного аппарата. Я далек, разумеется, от мысли, что в армии везде и все обстоит благополучно. Нет, совсем не исключено, что в армию проникли подлые враги в гораздо большем количестве, чем мы пока об этом знаем…»

Далее Ворошилов сделал краткий экскурс в недалекую историю страны, партии и армии, поясняя причину появления в РККА «врагов народа». Он рассказал о борьбе Троцкого с Лениным, о сильном влиянии троцкистов в Красной Армии в 1923–1924 годах, о падении этого влияния в последующие годы, о выдающейся роли И.В. Сталина в разгроме троцкизма.

«…В этот последний раз, когда Троцкий вместе со своими новыми подручными Зиновьевым и Каменевым был не только побит, но и выброшен из наших рядов, как открытый враг, он оставил и в стране, и в армии кое-какие кадры своих единомышленников. Правда, количественно эти кадры были мизерны, но качественно они представляли известное значение. Вот к этим кадрам относятся и те господа, которые ныне себя снова проявили в армии уже по-новому, как открытые, подлые враги, как наемные убийцы. Что представляют собой эти изменники и предатели персонально, кто они такие? Это, во-первых. Примаков и Путна – оба виднейшие представители старых троцкистских, кадров. Это, во-вторых, комкор Туровский, который, не будучи в прошлом троцкистом, тем не менее, невзирая на отрицание пока своей виновности, очевидно в скрытом виде, тоже является сочленом троцкистской банды.

Далее идут комдивы Шмидт и Саблин, комбриг Зюк, полковник Карпель и майор Кузьмичев.

Следовательно, к настоящему времени в армии арестовано 6 человек комсостава в «генеральских чинах»: Примаков, Путна, Туровский, Шмидт, Саблин, Зюк и, кроме того, полковник Карпель и майор Кузьмичев. Помимо этой группы командиров арестовано несколько человек инженеров, преподавателей и других лиц начальствующего состава «рангом и калибром» пониже.

Лукавит здесь нарком обороны, ограничивая список арестованных «генералов» только шестью человеками. Спрашивается – а почему он не называет в данной списке арестованного еще в июле 1935 года начальника кафедры военной истории Военно-воздушной академии имени профессора Н.Е. Жуковского Гая Дмитриевича Гая? Ведь тот при аресте имел высокую командную категорию «К-12», то есть чисто генеральскую категорию. Почему отсутствует там дивизионный комиссар И.С. Нижечек, заместитель начальника Военно-политической академии имени Н.Г. Толмачева, арестованный в середине февраля 1937 года? И почему нет в этом списке Б.В. Майстраха, старшего руководителя кафедры истории империалистической войны Военной академии имени М.В. Фрунзе, подвергнутого аресту в феврале 1935 года и носившего несколько ромбов на петлицах?

В чем тут дело? Или Ворошилов скрывает истинное положение дел, умышленно уменьшая до минимума число арестованных лиц высшего комначсостава (тогда возникает вопрос – зачем? с какой целью?), или же он не знает реального положения дел, не располагает необходимыми справочными данными, что мало вероятно, так как Управление по командному и начальствующему составу РККА такой учет, безусловно, имело и систематически предоставляло своему «шефу» подробные справки на сей счет. Значит, остается верным первое предположение, очень опасное для самого наркома. Нельзя не понимать, что в условиях развернувшегося тотального избиения кадров подобное сокрытие, желание несколько приукрасить состояние дел в своем ведомстве было чревато далеко идущими последствиями, что, без сомнения, не мог не знать опытный кремлевский «боец» Ворошилов. Он то хорошо изучил особенности характера Сталина и правила игры в кремлевских кабинетах. Так что же все-таки это? И почему вскоре после данного выступления наркома были арестованы комкоры Гарькавый и Василенко?