1918: Очерки истории русской Гражданской войны - [65]
Основой восточного противосоветского фронта весной 1918 г. были чехи. Первой же задачей чехов было прочное владение Сибирской магистралью. В июле поэтому их главные усилия и были направлены на овладение Уфой для соединения Самарской группы Чечека с Челябинской – Войцеховского.
Лишь после захвата Уфы и обеспечения таким образом владения Сибирской магистралью чехи под влиянием союзников поворачивали на Екатеринбург и на Волгу для создания Урало-Поволжского фронта. Несомненно, что на действия чехов большое влияние оказывалось находившимся при них французским военным представителем майором Гине.
29 июня в омских газетах появилась речь, произнесенная им в Челябинске, откровенно говорившая о полном разрыве с большевиками и о создании Восточного фронта. Между прочим, официальные представители союзников у большевиков эту статью опровергали[236].
Движение Войцеховского от Челябинска и Чечека от Самары зажимало в клещи советскую группу Блохина, оборонявшую Уфу. 5 июля Чечек овладел Уфой, а 8 июля обе группы соединились на полпути между Челябинском и Уфой – в Златоустье. Красные из Уфы отошли вверх по р. Белой на Каму.
Овладев всей Сибирской магистралью, чехи Чечека и Войцеховского были повернуты союзниками назад на Самару и от Челябинска на Екатеринбург, а находившиеся в Сибири их эшелоны – по северной ветви Сибирской магистрали от Омска через Тюмень на Екатеринбург.
Обеспечение чехами тыла Самарской группы позволило проведение Народной армией мобилизации. После долгих колебаний 30 июня было решено остановиться на мобилизации двух младших призывов (родившихся в 1897 и 1898 гг., т. е. 20- и 21-летний). На этом решении штаб Народной армии остановился потому, что «призыв самых молодых сроков давал хотя и совершенно неподготовленных, но зато менее испорченных. До известной степени на это повлияло и заявление уральских представителей о том, что у них лучшие части из молодых казаков»[237].
Овладение чехами железной дорогой между Самарой и Челябинском сразу оживило и действия оренбургских казаков атамана Дутова. Оренбургская группа красных этим сразу отбрасывалась от своей базы по Каме, и атаман Дутов в конце июня, выйдя из Тургайских степей с отрядом в 500 бойцов при 5 пулеметах, с налета захватывает 3 июля Оренбург.
Овладев столицей земли Оренбургского казачьего войска, Дутов разогнал советские оренбургские отряды, которые отошли по трем направлениям – на Актюбинск, Орск и Белореченский завод. Дутов же, прочно утвердившись в Оренбурге, вошел в связь с Самарой и двинул свои отряды к Орску и Верхнеуральску для очищения оренбургских казачьих земель от большевиков.
В общем, к началу июля очищение чехами железной дороги Самара – Челябинск связало все три очага борьбы – Самару, Оренбург и Урал и дало возможность создания фронта по Волге и на Екатеринбургском направлении, т. е. перехватывая обе ведущие из Сибири железнодорожные магистрали (Омск – Самара – Москва и Омск – Екатеринбург – Петроград).
Центр тяжести борьбы этим переносился с казачьих фронтов по р. Уралу на железнодорожные выходы из Сибири, и первой задачей становится захват запиравшего северный выход с Урала Екатеринбурга.
В Сибири 26 января большевиками была разогнана собравшаяся в Томске Сибирская областная дума (состоявшая почти целиком из эсеров). В день разгона ее большевиками на конспиративной квартире из ее состава путем самоизбрания выделилось Сибирское правительство, возглавленное неким эсером Дербером. Вновь избранное правительство, однако, должно было сейчас же разойтись, и большая часть его членов бежала на Дальний Восток.
Занятие чехами Гайды 31 мая Томска, а 7 июня Омска дало возможность образоваться в этом последнем временному сибирскому правительству, так называемому Западно-Сибирскому комиссариату из уполномоченных сибирского правительства (на самом деле это были только что прибывшие из Петрограда члены разогнанного большевиками Учредительного собрания). При комиссариате стало формироваться Деловое управление. Управляющим военным отделом и командующим Сибирской армией стал энергично работавший еще до свержения большевиков в Сибири как объединитель тайных офицерских организаций молодой артиллерийский подполковник Гришин (псевдоним «Алмазов»), бывший эсер.
Сибирская армия в июне состояла из добровольцев и сибирских казаков. В отличие от Народной армии на Волге она носила не Георгиевские ленты на околышках фуражек, а бело-зеленые сибирские кокарды (от введенного в Сибири бело-зеленого, «изображавшего снега и леса», сибирского флага).
Ультрадемократические принципы строительства Народной армии не существовали в армии Сибирской. Гришин, выступая в Сибирской областной думе, заявлял, что армия должна быть «создана и будет создана по типу, диктуемому во все времена, во всех странах непреложными выводами военной науки, на основах строгой военной дисциплины, без каких бы то ни было комитетов, съездов, митингований и без ограничений прав начальствующих лиц»[238].
Однако Гришин, подобно Комучу, и в Сибирской армии погон все-таки не восстановил. Если вспомнить то значение, которое не могло не придаваться офицерством, полгода спустя после насильственного снятия погон большевиками, их ношению, нельзя не признать, что если Гришин был «правее» Сибирского правительства, то возглавляемая им армия была, несомненно, «правее» своего командующего, и в этом лежал зародыш будущих его конфликтов с ней.
