1917–1920. Огненные годы Русского Севера - [40]
Говоря о деятельности нового правительства, я постараюсь ответить на вопрос: продолжало ли оно, по крайней мере до отъезда Чайковского в Париж 23 января 1919 г., политику социалистического ВУСО? Многие советские и российские авторы утверждают: «Эволюция правительства Северной области от эсеровского состава к кадетскому, правому по своему составу, не была случайностью. Это был процесс, характерный для антисоветского движения, развернувшийся по всей России»[212]. Л. Г. Новикова отмечает, что новое правительство стало заниматься проблемами региона: «Провинциальная элита <…> теперь обрела ключевые рычаги власти, чтобы попытаться упрочить влияние местных сил на управление губернией и положить начало преодолению отсталости края»[213]. Можно только приветствовать попытку историка отойти от старых схем как советской, так и эмигрантской историографии и применить к истории Гражданской войны на Русском Севере модные на Западе теории. Но, к сожалению, попытка подогнать под региональную теорию Гражданскую войну на Севере обречена на провал. Руководители Северной области Н. В. Чайковский и генерал-лейтенант Е. К. Миллер рассматривали Север как базу для дальнейшего освобождения России. Вхождение местных политических деятелей в состав правительства привело к повышенному вниманию к проблемам Севера, но не более того.
Внутренняя политика ВПСО до отъезда Чайковского за границу оставалась в целом прежней. Правительство продолжало удовлетворять требования рабочих о выплате высоких зарплат, но в то же время решительно боролось со всеми проявлениями большевизма и преследовало всех, кто сотрудничал с советской властью, часто обвиняя в сочувствии к ней людей, сыгравших огромную роль в свержении большевистской диктатуры на Севере. Несмотря на жесточайший финансовый кризис, власть сделала все от нее зависящее для выплаты рабочим зарплаты и предоставления продовольственного пайка. 10 октября 1918 г., заслушав доклад начальника Управления портов и торгового мореплавания инженера П. Г. Минейко «О недовольстве и волнениях среди рабочих в связи с задержкой выдачи заработной платы за сентябрь и недополучением продовольственного пайка», правительство приняло решение: «…в срочном порядке войти в переговоры с союзными властями по поводу пайка рабочим» и найти деньги для выплаты зарплаты[214]. 10 октября 1918 г. ВПСО решило предоставить Минейко «полтора миллиона рублей на уплату содержания служащим и рабочим на необходимые работы в порту», 29 октября 1918 г. – губернатору Мурманского края «одного миллиона рублей для расплаты с рабочими Порта и Мурманской железной дороги»[215]. 13 ноября – Минейко «2 000 000 рублей на уплату жалованья рабочим и служащим за октябрь месяц». Прошло меньше двух недель, и тем же рабочим только за первую половину ноября было выплачено 2 млн рублей[216].
Правительство признавало права профсоюзов на заключение коллективных договоров. Профсоюзы заключали договоры с администрацией, гарантируя рабочим очень хорошие условия труда и высокую зарплату. Удовлетворялись даже требования профсоюзов о выплате дополнительной заработной платы, несмотря на повышенные оклады. Это приводило к анекдотической ситуации, когда инженерно-технический персонал хотел получать такую же зарплату и на таких же условиях, как рабочие. 4 декабря 1918 г. управляющий ведомством труда и промышленности Н. В. Мефодиев сообщал: «…проводимый теперь в жизнь коллективный договор с рабочими казенных заводов повлек ходатайство технического персонала тех же предприятий о заключения с ними подобного коллективного договора». Но ведомство Мефодиева выступило решительно против, указав, что такой договор «не может быть признан <…> ни целесообразным, ни справедливым по различным причинам»[217]. Уникальным явлением были казенные выплаты правлению профсоюзов. Так называемое буржуазное правительство не только не закрывало организацию, все больше становившуюся на сторону большевистского режима, а даже платило профсоюзам деньги, видимо, за их исключительную активность в защите прав пролетариата. 1 ноября 1918 г. на заседании ВПСО принимается решение: «По докладу П. Ф. Мефодиева об утверждении дополнительной выдачи казенного денежного пособия Союзу Металлистов и Союзу архитектурно-строительных рабочих, заключивших коллективный договор с администрацией <…> постановили: проект постановления, предложенный докладчиком, утвердить»[218]. Нужно отметить, что говорить о взаимоотношениях рабочих с буржуазией на Русском Севере не приходилось. И порт, и железные дороги принадлежали государству. Частная промышленность в крае была крайне незначительна. 10 февраля 1919 г. Мефодиев подчеркивал: «…частная промышленность в Области до сих пор отсутствует»[219]. Но рабочие трудились спустя рукава, и производительность все время падала. Необходимо было принять срочные меры. 24 февраля 1919 г. Миллер выступил на заседании правительства с заявлением «О ненормальном состоянии судоремонтного завода». Правительство приняло решение: «Поручить Финансово-Экономическому совету войти в срочное и всестороннее обсуждение деятельности завода, производительности его работ и постановки хозяйственной части»
