1855-16-08 - [5]

* * *

В четырнадцатой роте полка, как, наверное, и в остальных ротах, с началом марша начались разговоры солдат. Не бывавшие еще в бою солдаты из ополченцев и только что призванные, пытались угадать свою судьбу, вылавливая крохи информации от бывших уже на фронте однополчан.

- Дядька Тарас, а какая она война, - спрашивал бывалого солдата молодой парень последнего призыва.

- Ну вот, счас дойдем до позиций, там тебе Трегубов и будет война! Сам все увидишь. Дай только дойти.

- Дядька Тарас, а как там, на позициях будет?

- А это все как Господь предопределит и начальство прикажет.

- А Вы как предполагаете? - не унимался парень.

- Мнится мне, что в наступление нас бросят. - Авторитетно проговорил рядовой Митрохин, побывавший уже и под артиллерийским обстрелом, и ходивший в атаки на 'австрийца'. Многие прислушивались к его рассуждениям.

- Почему?

- Да что ты пристал ровно короста? Сам не видишь? Антилерия с нами идет? Идет. Запас снарядов везут? Везут. Для чего нашу дивизию сюды направили? Пироги кушать? Тут и без нас солдатов хватат для обороны. Значится, в наступление пойдем.

- Да-а-а.

- Вот тебе и да-а-а. - передразнил собеседника Митрохин.

- Страшно, поди, в атаку идтить?

- Все Васятка увидишь.

- Ты Митрохин не пугай парня, сам небось в атаке не из первых был, - вступил в разговор ефрейтор Курышев, имевший на груди георгиевскую медаль.

- Да я что, господин ефлейтор?

- Ефрейтор!

- Виноват! Господин ефрейтор, Васятка спрашиват, я отвечат!

- Смотри у меня! А, ты Трегубов не боись! Дойдем, там увидим, что нам предстоит. Или грудь в крестах ...

- ...или голова на проволоке. - Закончил мысль ефрейтора рядовой Митрохин.

Разговоры в строю прекратил повелительный крик унтера командовавшего взводом:

- Кто хайло в строю раскрыл? Вот я вас!

* * *

Во время движения, Ларионов периодически давал команду 'Подтянуться!'. Расстояние до Злочева от Тернополя согласно имеющейся карте Генерального штаба составляло пятьдесят восемь верст. Солдаты пробегали некоторое расстояние, чем ближе к концу колонны, тем большее. Такое движение очень утомляло. Вместо ровного походного шага, периодические пробежки весьма влияли на усталость.

За время движения, предусматривалось два малых привала и один большой. Весь марш надо было осуществить за двадцать восемь часов. Но человек предполагает, а Господь располагает, как, ни гонял свой полк Ларионов в окрестностях Саратова, роты все равно растягивались во время движения как каучук. Два раза приходилось останавливать голову колонны, для того чтобы все подтянулись. Больше всех по поводу задержек, проявлял недовольство инженер Лушин. На 'карте' стояло его слово, данное коменданту станции.

Высказанное им недовольство темпом продвижения к цели, Ларионов парировал предложением не ехать на повозках среди артиллерийского парка, а двигаться своим ордером, выражаясь по-морскому. И тогда никто не станет задерживать господина инженера. Инженер не стал обострять отношения и умолк. Хотя иногда что-то и бурчал себе под нос.

* * *

После большого привала, когда усталые солдаты запрягали усталых лошадей в повозки и орудийные запряжки, когда усталые шофера искровой роты садились на сидения своих автомобилей - радиостанций, на горизонте по направлению движения многие видели необычное явление на небе. Солдаты описывали потом это словами 'Большие ворота, прямо светлые на краю земли. Офицеры сошлись во мнении, о том, что это весьма напоминало северное сияние в виде Золотых ворот города Владимира. А те, кто не видел таковых, согласились с теми, кто таковые видел. Только масштаб их превосходил все мыслимые размеры. Одновременно со световыми явлениями в небе, практически у всех создалось впечатление, что земля под ногами дрогнула.

Дорога до того пролегавшая параллельно исковерканному железнодорожному полотну ведущему к взорванным мостам, стала круто забирать влево, впереди были переправы через две реки, потом начинался лес.

Солдаты глотали пыль. Несмотря на то, что в октябре должны были быть дожди, а уж на праздник Покрова и снег должен был выпасть, было не по-осеннему тепло. Полк совершал марш, имея шинели в скатках. Несмотря на осень, пыль стояла как в июле, Многие из молодых солдат, прикладывались на ходу к фляжкам, по лицам людей из под фуражек струился пот, прочерчивая дорожки.

Ехавшие верхом командир полка и полковой адъютант, наблюдая за движением рот, пустились в воспоминания.

- Сергей Аполлонович, Вам ничего не напоминает наш марш?

- Четырнадцатый год. Все стремятся войти в соприкосновение с противником, впереди кавалерия, которая изображает завесу, а пехотные полки, маршируют в таком же облаке пыли. Наша четвертая стрелковая дивизия, наглоталась пыли по самое немогу. Прежде чем схватились с германцами, дорогу к ним проклинали все, от офицеров до последнего рядового.

- У нас в третьей гвардейской дивизии, было очень похоже. Тоже глотали пыль.

- Слава Богу, впереди лес, там наверняка будет прохладнее, да и то, что сейчас осень, позволит избежать тепловых потерь. Скажу Вам, что в нашем полку, когда выдвигались к линии фронта, было много тепловых ударов. Представьте, идее солдат и вдруг падает. Не из-за того, что он несет на себе, а из-за жары. Сейчас должно быть легче.