17 оргазмов весны. Маша Онегина - [3]

В общем, от Насти он сбежал. Обычное дело, собственно говоря. Сам он утверждал, что это его стиль – непредсказуемые исчезновения. Я же считаю, что его стиль – предсказуемая глупость. Впрочем, это свое мнение я всегда держу при себе, что всегда позволяло мне поддерживать с приятелем хорошие отношения и регулярно напиваться в его компании до состояния «зеленых соплей».

Представьте же теперь наше состояние, когда в один из первых дней октября Настя стремительно зашла в аудиторию, где мы ждали начала лекции, поднялась на кафедру, просто и абсолютно уверенно произнесла: «Здравствуйте! Меня зовут Анастасия Владимировна, я буду читать у вас курс лекций по…» Честно говоря, я почему-то не очень хорошо помню, как назывался тот предмет. Кажется, что-то юридическое.

На первом же семинаре Настя предельно ясно объяснила, что ни мне, ни моему приятелю сдать ей зачет с первого раза не удастся. Впрочем, с какого бы то ни было еще раза тоже.

Мой приятель впал в поразительно истеричное состояние: он убедил своих родителей срочно организовать его перевод в другой вуз. Те оперативно подсуетились, и уже через две недели я остался один на один с Настей.

Как она и обещала, зачет с первого раза я не сдал. Публично распяв меня на кресте незнания ее предмета, для верности пару раз плюнув в лицо дополнительными вопросами из смежных областей, она объявила мне день и время пересдачи.

Явившись в назначенный час, я даже без какого-либо сочувствия к себе убедился, что кроме меня и Анастасии Владимировны в кабинете никого не оказалось. Она сидела на подоконнике у открытого окна и курила. Курить в здании, конечно же, нельзя, но я думаю, что даже ректору не хватило бы смелости запретить ей делать это. Рукой она указала мне место, на которое я должен был сесть. Я и не думал сопротивляться.

Докурив, она подошла к моему столу и встала прямо напротив меня. В ее правой руке был небольшой пакетик, который она аккуратно надорвала и высыпала содержимое на стол. Я сразу понял, что это кокаин.

Настя быстро разделила порошок на дорожки, наклонилась и вдохнула его через обрезанную трубочку для коктейлей. Я сам никогда не употреблял кокаин, но мне показалось, что Настя училась делать это, наблюдая за Мией Уоллесс. Как-то слишком демонстративно у нее получалось.

Она слизнула остатки порошка с пальца и сказала:

– Встань, иди сюда.

Обогнув стол, я встал прямо перед ней. Настя положила руки мне на плечи и с силой надавила на них так, что мне пришлось опуститься на колени. Затем она села на край стола, задрала юбку и за голову притянула меня к себе, одновременно закинув свои ноги мне на плечи. Нижнего белья, по утверждению моего приятеля, она не носила никогда, не изменив этой традиции и сегодня.

Конечно, я сразу же понял, чего она от меня хочет, но поскольку никакого опыта орального секса у меня тогда не было, я замешкался и никак не мог выйти из ступора. В результате я услышал ее гневное шипение: «Ну же!»

Только кончив два раза, она с силой оттолкнула меня – «уронила Мишку на пол». Встала, оправилась и произнесла, насмешливо глядя сверху вниз:

– Зачетку, надеюсь, не забыл?

@@@

Лера ушла открывать дверь, а Вита, мокро чмокнув меня где-то в районе уха, отправилась инспектировать состояние сантехники в квартире. Я оставался один минуты полторы или немногим больше. По крайней мере, если верить часам, которые магнитом прикреплены к дверце холодильника. Интересно, в чем измеряется скорость мысли? Проводят ли соревнования по этому виду спорта? Если да, то где можно подать заявку на участие?

Хотя, возможно, в том, что за очень короткое время я успеваю подумать о тысяче вещей разом, нет ничего удивительного. Ни у одного человека я никогда не спрашивал, сколько всего он успевает передумать, например, за ту же минуту. А у Виты, кажется, даже нет такого специального мыслительного отделения в мозге. По какой-то прихоти природы оно расположено у нее в одной из мышц языка.

Особенность же моих мыслей – в умении проявляться только в форме вопросительных предложений. Болезнь «почемучки» так и не покинула меня с четырехлетнего возраста. Только если раньше я изливал все свои вопросы, сомнения и страхи на родителей, бабушек и прочих взрослых знакомых, то теперь единственным объектом, удовлетворяющим собственное любопытство, стал я сам. Точнее, не удовлетворяющим. И почему, интересно, я сам не могу ответить на свои же вопросы?

Совершенно не ясно, почему у меня нет никаких стремлений и желаний. И вообще, как они появляются? Что мне нужно сделать, чтобы подобно практически всем моим однокурсникам страстно желать попасть на работу в какую-либо компанию после окончания института? Или, например, поступить в аспирантуру? А нужно мне это?

Хорошо, что никто кроме меня самого не знает, каким я могу быть занудным. Просто, наверное, я ни с кем не общаюсь настолько близко, чтобы это было заметно. Специфика моего окружения – поверхностное общение. Зачем вникать в детали? Вот он – клевый чувак, потому что у него всегда с собой есть трава. А это – классная девка. Почему? Что за вопрос? Ты разве не видишь, что она реально классная?